— Г-н Ованесян как редактор «Армянского медицинского реферативного журнала» вы активно пропагандируете доказательную медицину. В чем ее преимущества?
— Существует несколько определений доказательной медицины, но мне больше импонирует определение профессора Зильбера. По его определению, доказательная медицина использует только те методы диагностики, лечения и реабилитации, эффективность и безопасность которых доказана в современных рационально организованных сравнительных клинических исследованиях. В 1991 году на заседании ученого совета в университете штата Онтарио группа ученых, которая несколько лет занималась оценкой состояния систем здравоохранения США, Великобритании, Канады, Австралии, представила отчет, где говорилось, что многие методы диагностики и лечения устарели и необходимы серьезные изменения. Были предложены новые модели подготовки врачей, развития медицинской науки и практического здравоохранения. Тогда же и был введен в обращение термин доказательная медицина.
Приведу несколько примеров из истории доказательной медицины. До середины XIX в. во врачебной практике широко использовался метод кровопускания. С этой процедуры начиналось лечение любого заболевания. Этому учили на медицинских факультетах всех европейских и российских университетов. Но во второй половине XIX века один французский хирург провел первое сравнительное исследование — взял две группы больных с одним заболеванием, в одной провел кровопускание, а во второй нет. Оказалось, что состояние больных, которым не было сделано кровопускание, намного лучше. Это было первым исследованием в области доказательной медицины. Но история помнит и более ранние примеры, когда неэффективность принятых методов подтверждал случай. В XVI в. огнестрельные раны лечили кипящим маслом. Но один известный французский хирург, который участвовал в военных кампаниях, оказался в ситуации, когда запасы масла иссякли и начал мазать на огнестрельные раны вазелин или глицерин. На следующий день он заметил, что у тех, чьи раны обрабатывались глицерином, состояние значительно лучше. Так постепенно рассеивались мифы эмпирической медицины, стали проводиться сравнительные исследования, доказывающие преимущества того или иного метода. Сегодня все используемые в практической медицине методы диагностики и лечения тех или иных заболеваний проходят длительные испытания на больших группах больных и только после этого внедряются в медицинскую практику.
— А как быть, если пациент страдает сразу несколькими заболеваниями, что особенно характерно для людей пожилого возраста?
— Разумеется, доказательная медицина предусмотрела и эти случаи. Так, например, при определении наиболее эффективного метода лечения инфаркта миокарда берут две группы больных, страдающих одними и теми же сопутствующими заболеваниями, например, диабетом и гипертонией, и начинают лечить их разными препаратами, в результате принимается тот метод, который дал лучшие результаты. Так исследуются и группы, где больные страдают только одним из сопутствующих заболеваний. Главное – правильный подбор групп, они должны быть равнозначны, в противном случае можно получить ложный результат. Только при этих условиях можно говорить об эффективности того или иного метода лечения или лекарственного препарата.
— Но есть такие факторы, как природные условия, в которых живет больной, специфика питания, национальные особенности. Учитывается ли все это доказательной медициной?
— В Европе и США проводились исследования по расовым и этническим особенностям, имеются достоверные данные относительно распространенности и специфики течения одних и тех же заболеваний в разных популяциях. Но при этом все признаки, кроме этнических особенностей или специфики питания, должны совпадать.
— Применяемые в современной лечебной практике протоколы связаны с доказательной медициной?
— Когда появилась доказательная медицина, появилась и медицинские стандарты, или так называемая протокольная медицина. Протоколы ведения больных разрабатываются только на основании доказательной медицины. В протоколы попадают только те методы диагностики, лечения и реабилитации больных, эффективность которых доказана. А вся деятельность врача расписана по шагам с учетом всех имеющихся классификаций заболевания. Протокол включает все варианты заболеваний, разработаны четкие инструкции по ведению больного каждого типа. И чем сложнее заболевание и тяжелее осложнения, тем шире протокол.
— По-видимому, медицинские протоколы особенно полезны начинающему врачу, который еще не имеет достаточного опыта практической работы?
— Все врачи должны работать только по протоколу. И молодые врачи охотно им следуют. Протоколы защищают пациента от врача, врача от пациента и их обоих — от административных органов.
— Но ведь не все врачи положительно оценивают протоколы…
— Действительно, врачи с большим стажем работы иногда находят в протоколах что-то, не согласующееся с их опытом и полученными результатами. Если это думающий врач, он сразу же обратится в группу, которая занимается составлением протоколов, и обоснует свою позицию. И хотя протоколы готовят международные группы экспертов, это не окончательные и незыблемые рекомендации. Ведь не случайно экспертные группы не распадаются после составления протокола. Идет постоянный аудит и мониторинг предписаний. И если появляются новые медицинские достижения или врачи-практики направляют экспертам свои возражения и предложения, эти обращения обязательно рассматриваются и учитываются. А каждые пять лет в связи с развитием медицинской науки протоколы обязательно пересматриваются. Если эффективность предложенных ранее методов признается, то протоколы остаются без изменений. Но протокол может быть пересмотрен и через месяц.
Впрочем, существуют и другие причины негативного отношения некоторых врачей к протоколам. Нередко недовольство связано с меркантильными интересами. Это назначение дополнительных, не входящих в протокол исследований и препаратов. Понятие откат придумали не армяне. Назначение бесполезных исследований имеет место не только у нас. Просто есть страны, где такие случаи порицаются и к нарушителям стандартов применяются серьезные меры, а есть страны, где об этом предпочитают молчать. Во всем мире лечение больных осуществляется на средства 3-х источников финансирования – государственный бюджет, страховые компании и самофинансирование больным своего лечения при обращении в частную клинику. В большинстве стран все эти три модели действуют параллельно, хотя иногда приняты только одна или две формы финансирования. Известно немало случаев как у нас, так и за рубежом, когда врачи вводят больного в заблуждение ради своих корыстных целей. Случается, что несрочная плановая операция, которая может быть проведена, например, через месяц, делается немедленно, потому что врач ввел больного в заблуждение, убедив, что в его случае промедление крайне опасно. Врач договаривается с больным о том, что он заплатит ему какую-то сумму, кстати, значительно меньшую, чем стоимость операции, и оформляет документацию на острый случай. В подобных случаях за непорядочность врача расплачивается госбюджет или страховая компания. Врачи нередко получают откаты от аптек и фармацевтических фирм за назначение препаратов именно этой фирмы или приобретение лекарства в определенной аптеке, куда рекомендует обратиться больному. То же самое происходит и при назначении ненужных исследований. Например, для установления диагноза вполне можно обойтись рентгеном, а больному назначается МРТ – магнитно-резонансная томография.
— А врач имеет право отступать от протокола?
— Протокол — не только медицинский, но и юридический документ, утвержденный Министерством здравоохранения и Министерством юстиции, это нормативный акт. Врач не имеет права от него отойти, но, как уже было сказано, может высказать свое несогласие с протоколом. Однако не надо думать, что протоколы составляли менее компетентные люди, чем врачи даже с большим опытом работы.
— А стоит ли учить 7 лет врача, если он фактически лишен права самостоятельно принимать решения и обязан действовать в жестких рамках протокола?
— Грамотное применение протокола возможно только при наличии глубоких медицинских знаний, полученных в результате долгих лет обучения. Принятие клинического решения очень сложная штука. Тут есть две составляющие – научная, то есть знания, и гуманистическая – врач обязан воспринимать каждого пациента как родного человека. И еще один компонент – биоэтика.
— Но может ли больной доверять врачу, если имеют место случаи, о которых вы говорили?
— Взаимоотношения врач -пациент регулируются сегодня не только медицинской этикой, но и биоэтикой, о которой я упомянул. Понятие «б иоэтика» было введено в обращение в 1986 г., когда начался бум медицинских технологий. Общество еще не осознавало последствий широкого применения новых медицинских технологий. Боюсь, что за истекшие годы мы не слишком продвинулись в этом вопросе. Ведь и сегодня больным нередко назначаются излишние исследования. Все эти вопросы должны регулироваться разнообразными конвенциями, в которых оговорены условия, обеспечивающие доверие пациента к врачу.
Есть еще одно важное условие, оговоренное в биоэтике, – добровольное согласие больного на то или иное исследование или метод лечения. Дело в том, что после предварительного осмотра у врача обычно возникают 2-3 версии относительно заболевания пациента и он должен принять клиническое решение. И врач должен проинформировать больного относительно своих предположений, причем на доступном пациенту языке. Это одно из основных положений биоэтики. Причем в Конвенции по правам человека сказано, что если больной поступает в больницу без сознания и нет доверенного лица, чтобы письменно засвидетельствовать согласие на операцию, то эту функцию должен выполнять юрист, который в подобном случае становится доверенным лицом больного. То есть законодательно оговорены все возможные ситуации. Хочу повторить еще раз: стандартизация лечения и отношений больного с врачом в интересах обеих сторон. Косность и финансовые интересы некоторой части медицинского сообщества не должны препятствовать внедрению в медицинскую практику современных подходов.
— Существует несколько определений доказательной медицины, но мне больше импонирует определение профессора Зильбера. По его определению, доказательная медицина использует только те методы диагностики, лечения и реабилитации, эффективность и безопасность которых доказана в современных рационально организованных сравнительных клинических исследованиях. В 1991 году на заседании ученого совета в университете штата Онтарио группа ученых, которая несколько лет занималась оценкой состояния систем здравоохранения США, Великобритании, Канады, Австралии, представила отчет, где говорилось, что многие методы диагностики и лечения устарели и необходимы серьезные изменения. Были предложены новые модели подготовки врачей, развития медицинской науки и практического здравоохранения. Тогда же и был введен в обращение термин доказательная медицина.
Приведу несколько примеров из истории доказательной медицины. До середины XIX в. во врачебной практике широко использовался метод кровопускания. С этой процедуры начиналось лечение любого заболевания. Этому учили на медицинских факультетах всех европейских и российских университетов. Но во второй половине XIX века один французский хирург провел первое сравнительное исследование — взял две группы больных с одним заболеванием, в одной провел кровопускание, а во второй нет. Оказалось, что состояние больных, которым не было сделано кровопускание, намного лучше. Это было первым исследованием в области доказательной медицины. Но история помнит и более ранние примеры, когда неэффективность принятых методов подтверждал случай. В XVI в. огнестрельные раны лечили кипящим маслом. Но один известный французский хирург, который участвовал в военных кампаниях, оказался в ситуации, когда запасы масла иссякли и начал мазать на огнестрельные раны вазелин или глицерин. На следующий день он заметил, что у тех, чьи раны обрабатывались глицерином, состояние значительно лучше. Так постепенно рассеивались мифы эмпирической медицины, стали проводиться сравнительные исследования, доказывающие преимущества того или иного метода. Сегодня все используемые в практической медицине методы диагностики и лечения тех или иных заболеваний проходят длительные испытания на больших группах больных и только после этого внедряются в медицинскую практику.
— А как быть, если пациент страдает сразу несколькими заболеваниями, что особенно характерно для людей пожилого возраста?
— Разумеется, доказательная медицина предусмотрела и эти случаи. Так, например, при определении наиболее эффективного метода лечения инфаркта миокарда берут две группы больных, страдающих одними и теми же сопутствующими заболеваниями, например, диабетом и гипертонией, и начинают лечить их разными препаратами, в результате принимается тот метод, который дал лучшие результаты. Так исследуются и группы, где больные страдают только одним из сопутствующих заболеваний. Главное – правильный подбор групп, они должны быть равнозначны, в противном случае можно получить ложный результат. Только при этих условиях можно говорить об эффективности того или иного метода лечения или лекарственного препарата.
— Но есть такие факторы, как природные условия, в которых живет больной, специфика питания, национальные особенности. Учитывается ли все это доказательной медициной?
— В Европе и США проводились исследования по расовым и этническим особенностям, имеются достоверные данные относительно распространенности и специфики течения одних и тех же заболеваний в разных популяциях. Но при этом все признаки, кроме этнических особенностей или специфики питания, должны совпадать.
— Применяемые в современной лечебной практике протоколы связаны с доказательной медициной?
— Когда появилась доказательная медицина, появилась и медицинские стандарты, или так называемая протокольная медицина. Протоколы ведения больных разрабатываются только на основании доказательной медицины. В протоколы попадают только те методы диагностики, лечения и реабилитации больных, эффективность которых доказана. А вся деятельность врача расписана по шагам с учетом всех имеющихся классификаций заболевания. Протокол включает все варианты заболеваний, разработаны четкие инструкции по ведению больного каждого типа. И чем сложнее заболевание и тяжелее осложнения, тем шире протокол.
— По-видимому, медицинские протоколы особенно полезны начинающему врачу, который еще не имеет достаточного опыта практической работы?
— Все врачи должны работать только по протоколу. И молодые врачи охотно им следуют. Протоколы защищают пациента от врача, врача от пациента и их обоих — от административных органов.
— Но ведь не все врачи положительно оценивают протоколы…
— Действительно, врачи с большим стажем работы иногда находят в протоколах что-то, не согласующееся с их опытом и полученными результатами. Если это думающий врач, он сразу же обратится в группу, которая занимается составлением протоколов, и обоснует свою позицию. И хотя протоколы готовят международные группы экспертов, это не окончательные и незыблемые рекомендации. Ведь не случайно экспертные группы не распадаются после составления протокола. Идет постоянный аудит и мониторинг предписаний. И если появляются новые медицинские достижения или врачи-практики направляют экспертам свои возражения и предложения, эти обращения обязательно рассматриваются и учитываются. А каждые пять лет в связи с развитием медицинской науки протоколы обязательно пересматриваются. Если эффективность предложенных ранее методов признается, то протоколы остаются без изменений. Но протокол может быть пересмотрен и через месяц.
Впрочем, существуют и другие причины негативного отношения некоторых врачей к протоколам. Нередко недовольство связано с меркантильными интересами. Это назначение дополнительных, не входящих в протокол исследований и препаратов. Понятие откат придумали не армяне. Назначение бесполезных исследований имеет место не только у нас. Просто есть страны, где такие случаи порицаются и к нарушителям стандартов применяются серьезные меры, а есть страны, где об этом предпочитают молчать. Во всем мире лечение больных осуществляется на средства 3-х источников финансирования – государственный бюджет, страховые компании и самофинансирование больным своего лечения при обращении в частную клинику. В большинстве стран все эти три модели действуют параллельно, хотя иногда приняты только одна или две формы финансирования. Известно немало случаев как у нас, так и за рубежом, когда врачи вводят больного в заблуждение ради своих корыстных целей. Случается, что несрочная плановая операция, которая может быть проведена, например, через месяц, делается немедленно, потому что врач ввел больного в заблуждение, убедив, что в его случае промедление крайне опасно. Врач договаривается с больным о том, что он заплатит ему какую-то сумму, кстати, значительно меньшую, чем стоимость операции, и оформляет документацию на острый случай. В подобных случаях за непорядочность врача расплачивается госбюджет или страховая компания. Врачи нередко получают откаты от аптек и фармацевтических фирм за назначение препаратов именно этой фирмы или приобретение лекарства в определенной аптеке, куда рекомендует обратиться больному. То же самое происходит и при назначении ненужных исследований. Например, для установления диагноза вполне можно обойтись рентгеном, а больному назначается МРТ – магнитно-резонансная томография.
— А врач имеет право отступать от протокола?
— Протокол — не только медицинский, но и юридический документ, утвержденный Министерством здравоохранения и Министерством юстиции, это нормативный акт. Врач не имеет права от него отойти, но, как уже было сказано, может высказать свое несогласие с протоколом. Однако не надо думать, что протоколы составляли менее компетентные люди, чем врачи даже с большим опытом работы.
— А стоит ли учить 7 лет врача, если он фактически лишен права самостоятельно принимать решения и обязан действовать в жестких рамках протокола?
— Грамотное применение протокола возможно только при наличии глубоких медицинских знаний, полученных в результате долгих лет обучения. Принятие клинического решения очень сложная штука. Тут есть две составляющие – научная, то есть знания, и гуманистическая – врач обязан воспринимать каждого пациента как родного человека. И еще один компонент – биоэтика.
— Но может ли больной доверять врачу, если имеют место случаи, о которых вы говорили?
— Взаимоотношения врач -пациент регулируются сегодня не только медицинской этикой, но и биоэтикой, о которой я упомянул. Понятие «б иоэтика» было введено в обращение в 1986 г., когда начался бум медицинских технологий. Общество еще не осознавало последствий широкого применения новых медицинских технологий. Боюсь, что за истекшие годы мы не слишком продвинулись в этом вопросе. Ведь и сегодня больным нередко назначаются излишние исследования. Все эти вопросы должны регулироваться разнообразными конвенциями, в которых оговорены условия, обеспечивающие доверие пациента к врачу.
Есть еще одно важное условие, оговоренное в биоэтике, – добровольное согласие больного на то или иное исследование или метод лечения. Дело в том, что после предварительного осмотра у врача обычно возникают 2-3 версии относительно заболевания пациента и он должен принять клиническое решение. И врач должен проинформировать больного относительно своих предположений, причем на доступном пациенту языке. Это одно из основных положений биоэтики. Причем в Конвенции по правам человека сказано, что если больной поступает в больницу без сознания и нет доверенного лица, чтобы письменно засвидетельствовать согласие на операцию, то эту функцию должен выполнять юрист, который в подобном случае становится доверенным лицом больного. То есть законодательно оговорены все возможные ситуации. Хочу повторить еще раз: стандартизация лечения и отношений больного с врачом в интересах обеих сторон. Косность и финансовые интересы некоторой части медицинского сообщества не должны препятствовать внедрению в медицинскую практику современных подходов.
