*Резолюции Сената США по Нагорному Карабаху 20 лет спустя
*Неувядаемые заветы Алена Даллеса
*Международные гарантии с конвейера Санта Фе
Армянское общество переживает достаточно сложный период развития, причем сложность этого периода именно в том, что само общество все более превращается в аморфный социум, который вполне может удовлетворить свои потребности за счет хлеба и зрелищ. Очевидно, что в таком состоянии ему не только очень трудно правильно ориентироваться в пестром калейдоскопе многочисленных угроз и вызовов, но и столь же легко прийти к неправильному выбору. Особенно актуальна эта опасность сегодня, когда принимаются решения, непосредственно вычерчивающие контуры перспектив государства и нации в целом.
Конечно, есть масса причин, предопределивших неизбежность размывания ценностной шкалы в нашем массовом сознании. Отнюдь не последнюю роль в этом сыграли представители первой волны «армянского либерализма», по сути – агенты влияния, ориентированные на развал Советского государства. Именно им — сформировавшим несколько позже армянскую политическую элиту и ставшим во главе нового государства, и было поручено навязать «своему народу» принципиально новые ценности.
Ровно 15 лет назад Ереван посетил Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос Гали. К тому времени Совет Безопасности ООН уже принял четыре резолюции, осуждающие действия армян на Карабахском фронте и призывающие нас отвести воинские подразделения с «оккупированных территорий». В полном соответствии с принятыми резолюциями ооновский Генсек и заявил в Ереване: «Наша позиция — это территориальная целостность государств, существующие нормы неприкосновенности границ, осуждение попыток захвата силой части чужих территорий, соблюдение всех решений ООН». Именно в такой форме и была озвучена позиция «международного сообщества» по карабахской проблеме.
Позиция «мирового сообщества» — крайне радикальное понятие, расшатывающее устои суверенитета того или иного государства. Это придуманное «мнение», которое определяет «грани допустимого» и пресекает (в лучшем случае – осуждает) любые формы ведения самостоятельного политического курса, если тот противоречит «главному региональному интересу». В зависимости от логики и динамики глобальных политических процессов оно пребывает в постоянном движении, меняя себя, меняя свои ценности.
19 июля 1989 года комитет по иностранным делам Сената США принял резолюцию «О содействии США в мирном урегулировании спора вокруг Нагорного Карабаха согласно желанию народа Советской Армении». В документе нашла отражение следующая ключевая формулировка: «Призвать президента СССР Михаила Горбачева обсудить с представителями Нагорного Карабаха, а также представителями демократического движения (включая недавно освобожденных из-под стражи членов комитета «Карабах») требование о воссоединении с Арменией».
Почему во время своих многочисленных контактов с представителями Госдепартамента наши дипломаты хотя бы не напоминают об этой резолюции, почему не спрашивают о причине принятия столь важного документа? Почему не вспоминается и принятая 19 ноября того же 1989 года Сенатом США резолюция по Нагорному Карабаху, поддерживающая стремление народа области к воссоединению с Арменией? Резолюция, между прочим, гласила: «Ввиду того, что 80% армянского большинства, проживающего на территории Нагорно-Карабахской автономной области, выражает обеспокоенность…, а Комитет особого управления НКАО оказался неэффективным… содействовать в ходе двусторонних дискуссий с Советским Союзом справедливому урегулированию конфликта вокруг Нагорного Карабаха, которое действительно отражало бы взгляды народа этой области».
Ответ очевиден: дипломаты обходят эти факты, потому что прекрасно осознают главную побудительную причину их рождения: однозначная поддержка армянскому народу была продиктована необходимостью скорейшего развала СССР и важностью поддержания очага напряженности. Всеми осознается, что одним из механизмов достижения подобного результата и были национальные движения на территории Советского Союза, посему с развалом СССР подобные документы уже не принимались.
Иными словами, дипломаты обходят молчанием эти факты потому, что в случае единственного ответа на этот вопрос станет явной виртуальность такого понятия, как «международные гарантии». Их в природе просто не существует.
Поэтому, когда сегодня говорят о «международном праве», «международных ценностях», «мнении международного сообщества», «международных гарантиях безопасности», — это венец цинизма. Впрочем, стоит ли удивляться, если истоки современных «международных стандартов, международных норм и ценностей» восходят к известным постулатам патриарха американской разведки Алена Даллеса, которые были обрамлены железной оправой редкого цинизма.
«Посеяв в Советском Союзе хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Литература, кино, театры — все они будут изображать самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого… Будем опошлять и уничтожать основы нравственности. Будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее».
Если рассматривать причину психологических перекосов в нашем общественном сознании с ретроспективных высот сегодняшнего дня, то складывается впечатление, что противостоять этой давно апробированной в самых разных странах политике могло только грамотное, национально мыслящее правительство. Правительство, которое могло пойти против декларированных «ценностей Даллеса».
Проблема в том, что «ценности Даллеса» остались неизменными и всего лишь перекочевали из единого некогда пространства СССР на территории новых независимых государства.
Не модернизированным ли вариантом этих постулатов представляется следующая мысль бывшего американского сопредседателя в МГ ОБСЕ по карабахскому урегулированию Стивена Манна: «Мы должны быть открыты перед возможностью усиливать и эксплуатировать критичность, если это соответствует нашим национальным интересам. Сознаем мы это или нет, мы уже предпринимаем меры для усиления хаоса, когда содействуем в новых странах демократии и рыночным реформам, когда развиваем средства массовой информации через частный сектор. Состояние усиления критичности достигается за счет содействия либеральной демократии и вытеснения идеологии».
Стивен Манн числится в клане «крестных отцов» так называемых кризисных групп, одна из которых (случайно ли?) начала заниматься карабахским урегулированием.
Группы кризисного менеджмента возникли еще в середине прошлого века, однако в контексте наметившегося (к середине 1980-х гг.) развала социалистического лагеря разработали новую стратегию своей деятельности. Довольно быстро стало ясно, что эти группы заняты не урегулированием, а конструированием кризисов, причем именно с целью «моделирования хаоса».
Специально для этого и был под эгидой Пентагона и Госдепа создан Институт Санта Фе, одним из основателей которого стал знаменитый физик, автор теории кварков, лауреат Нобелевской премии Мюррей Гелл-Манн. Теоретическим фундаментом деятельности этого института — апологета известного масонского лозунга «Порядок через хаос» — стали работы Ильи Пригожина («Порядок из хаоса») , Митчела Уолдропа («Сложность: новая наука на рубеже порядка и хаоса») и Стивена Левина («Сложность: жизнь на грани хаоса»). Можно ли считать случайным, что в конференциях этого института принимает активное участие и Стивен Манн?!
Таким образом, если кто-то сегодня говорит о «мнении международного сообщества», особенно о необходимости уважать это мнение, и уж тем более – о «международных гарантиях», он тем самым льет воду на мельницу Санта Фе.
Любопытно между тем, что есть страны, которые игнорируют это мнение и просто не могут позволить себе такую роскошь, как «уважение позиции международного сообщества». В частности, израильское правительство Бен Гуриона в период жизни и деятельности самого Даллеса прекрасно осознавало ущербность подобного подхода. «Внешняя политика и оборонная политика служат одной и той же цели, — говорил лидер Израиля.- Если объяснения не помогают, прибегают к силе. Сила — это не только армия, но и возможность создания политической реальности…
Когда государство было провозглашено, перед ним встали три проблемы: проблема границ, проблема беженцев и проблема Иерусалима. Ни одна из них не была и не будет решена путем убеждения. Их решению может способствовать только признание необратимости политических изменений. Летом 1948г. мы расстроили план Бернадота с помощью южной кампании. Мы захватили Беэр-Шеву вопреки мнению ООН и Совета Безопасности. Вопреки!
Проблема беженцев также будет решена силой фактов, а именно — нашим отказом разрешить им вернуться. В этом вопросе объяснить справедливость нашей позиции будет труднее всего.
В решении этих трех проблем создание необратимой политической реальности превалирует над политикой убеждения, и нужно делать то, что необходимо, не боясь, что это вызовет гнев против нас и приведет к враждебной реакции в мире».
*Резолюции Сената США по Нагорному Карабаху 20 лет спустя
*Неувядаемые заветы Алена Даллеса
*Международные гарантии с конвейера Санта Фе
Армянское общество переживает достаточно сложный период развития, причем сложность этого периода именно в том, что само общество все более превращается в аморфный социум, который вполне может удовлетворить свои потребности за счет хлеба и зрелищ. Очевидно, что в таком состоянии ему не только очень трудно правильно ориентироваться в пестром калейдоскопе многочисленных угроз и вызовов, но и столь же легко прийти к неправильному выбору. Особенно актуальна эта опасность сегодня, когда принимаются решения, непосредственно вычерчивающие контуры перспектив государства и нации в целом.
Конечно, есть масса причин, предопределивших неизбежность размывания ценностной шкалы в нашем массовом сознании. Отнюдь не последнюю роль в этом сыграли представители первой волны "армянского либерализма", по сути – агенты влияния, ориентированные на развал Советского государства. Именно им — сформировавшим несколько позже армянскую политическую элиту и ставшим во главе нового государства, и было поручено навязать "своему народу" принципиально новые ценности.
Ровно 15 лет назад Ереван посетил Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос Гали. К тому времени Совет Безопасности ООН уже принял четыре резолюции, осуждающие действия армян на Карабахском фронте и призывающие нас отвести воинские подразделения с "оккупированных территорий". В полном соответствии с принятыми резолюциями ооновский Генсек и заявил в Ереване: "Наша позиция — это территориальная целостность государств, существующие нормы неприкосновенности границ, осуждение попыток захвата силой части чужих территорий, соблюдение всех решений ООН". Именно в такой форме и была озвучена позиция "международного сообщества" по карабахской проблеме.
Позиция "мирового сообщества" — крайне радикальное понятие, расшатывающее устои суверенитета того или иного государства. Это придуманное "мнение", которое определяет "грани допустимого" и пресекает (в лучшем случае – осуждает) любые формы ведения самостоятельного политического курса, если тот противоречит "главному региональному интересу". В зависимости от логики и динамики глобальных политических процессов оно пребывает в постоянном движении, меняя себя, меняя свои ценности.
19 июля 1989 года комитет по иностранным делам Сената США принял резолюцию "О содействии США в мирном урегулировании спора вокруг Нагорного Карабаха согласно желанию народа Советской Армении". В документе нашла отражение следующая ключевая формулировка: "Призвать президента СССР Михаила Горбачева обсудить с представителями Нагорного Карабаха, а также представителями демократического движения (включая недавно освобожденных из-под стражи членов комитета "Карабах") требование о воссоединении с Арменией".
Почему во время своих многочисленных контактов с представителями Госдепартамента наши дипломаты хотя бы не напоминают об этой резолюции, почему не спрашивают о причине принятия столь важного документа? Почему не вспоминается и принятая 19 ноября того же 1989 года Сенатом США резолюция по Нагорному Карабаху, поддерживающая стремление народа области к воссоединению с Арменией? Резолюция, между прочим, гласила: "Ввиду того, что 80% армянского большинства, проживающего на территории Нагорно-Карабахской автономной области, выражает обеспокоенность…, а Комитет особого управления НКАО оказался неэффективным… содействовать в ходе двусторонних дискуссий с Советским Союзом справедливому урегулированию конфликта вокруг Нагорного Карабаха, которое действительно отражало бы взгляды народа этой области".
Ответ очевиден: дипломаты обходят эти факты, потому что прекрасно осознают главную побудительную причину их рождения: однозначная поддержка армянскому народу была продиктована необходимостью скорейшего развала СССР и важностью поддержания очага напряженности. Всеми осознается, что одним из механизмов достижения подобного результата и были национальные движения на территории Советского Союза, посему с развалом СССР подобные документы уже не принимались.
Иными словами, дипломаты обходят молчанием эти факты потому, что в случае единственного ответа на этот вопрос станет явной виртуальность такого понятия, как "международные гарантии". Их в природе просто не существует.
Поэтому, когда сегодня говорят о "международном праве", "международных ценностях", "мнении международного сообщества", "международных гарантиях безопасности", — это венец цинизма. Впрочем, стоит ли удивляться, если истоки современных "международных стандартов, международных норм и ценностей" восходят к известным постулатам патриарха американской разведки Алена Даллеса, которые были обрамлены железной оправой редкого цинизма.
"Посеяв в Советском Союзе хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Литература, кино, театры — все они будут изображать самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого… Будем опошлять и уничтожать основы нравственности. Будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее".
Если рассматривать причину психологических перекосов в нашем общественном сознании с ретроспективных высот сегодняшнего дня, то складывается впечатление, что противостоять этой давно апробированной в самых разных странах политике могло только грамотное, национально мыслящее правительство. Правительство, которое могло пойти против декларированных "ценностей Даллеса".
Проблема в том, что "ценности Даллеса" остались неизменными и всего лишь перекочевали из единого некогда пространства СССР на территории новых независимых государства.
Не модернизированным ли вариантом этих постулатов представляется следующая мысль бывшего американского сопредседателя в МГ ОБСЕ по карабахскому урегулированию Стивена Манна: "Мы должны быть открыты перед возможностью усиливать и эксплуатировать критичность, если это соответствует нашим национальным интересам. Сознаем мы это или нет, мы уже предпринимаем меры для усиления хаоса, когда содействуем в новых странах демократии и рыночным реформам, когда развиваем средства массовой информации через частный сектор. Состояние усиления критичности достигается за счет содействия либеральной демократии и вытеснения идеологии".
Стивен Манн числится в клане "крестных отцов" так называемых кризисных групп, одна из которых (случайно ли?) начала заниматься карабахским урегулированием.
Группы кризисного менеджмента возникли еще в середине прошлого века, однако в контексте наметившегося (к середине 1980-х гг.) развала социалистического лагеря разработали новую стратегию своей деятельности. Довольно быстро стало ясно, что эти группы заняты не урегулированием, а конструированием кризисов, причем именно с целью "моделирования хаоса".
Специально для этого и был под эгидой Пентагона и Госдепа создан Институт Санта Фе, одним из основателей которого стал знаменитый физик, автор теории кварков, лауреат Нобелевской премии Мюррей Гелл-Манн. Теоретическим фундаментом деятельности этого института — апологета известного масонского лозунга "Порядок через хаос" — стали работы Ильи Пригожина ("Порядок из хаоса") , Митчела Уолдропа ("Сложность: новая наука на рубеже порядка и хаоса") и Стивена Левина ("Сложность: жизнь на грани хаоса"). Можно ли считать случайным, что в конференциях этого института принимает активное участие и Стивен Манн?!
Таким образом, если кто-то сегодня говорит о "мнении международного сообщества", особенно о необходимости уважать это мнение, и уж тем более – о "международных гарантиях", он тем самым льет воду на мельницу Санта Фе.
Любопытно между тем, что есть страны, которые игнорируют это мнение и просто не могут позволить себе такую роскошь, как "уважение позиции международного сообщества". В частности, израильское правительство Бен Гуриона в период жизни и деятельности самого Даллеса прекрасно осознавало ущербность подобного подхода. "Внешняя политика и оборонная политика служат одной и той же цели, — говорил лидер Израиля.- Если объяснения не помогают, прибегают к силе. Сила — это не только армия, но и возможность создания политической реальности…
Когда государство было провозглашено, перед ним встали три проблемы: проблема границ, проблема беженцев и проблема Иерусалима. Ни одна из них не была и не будет решена путем убеждения. Их решению может способствовать только признание необратимости политических изменений. Летом 1948г. мы расстроили план Бернадота с помощью южной кампании. Мы захватили Беэр-Шеву вопреки мнению ООН и Совета Безопасности. Вопреки!
Проблема беженцев также будет решена силой фактов, а именно — нашим отказом разрешить им вернуться. В этом вопросе объяснить справедливость нашей позиции будет труднее всего.
В решении этих трех проблем создание необратимой политической реальности превалирует над политикой убеждения, и нужно делать то, что необходимо, не боясь, что это вызовет гнев против нас и приведет к враждебной реакции в мире".
Брайза остается на посту сопредседателя Минской группы
Недавние сообщения о том, что с приходом новой вашингтонской администрации Мэтью Брайза перестанет представлять США в Минской группе ОБСЕ, не подтвердились. Более того, на днях появилось сообщение о новом назначении Брайзы, при этом разные источники по-разному называли его должность: то ли заместитель, то ли помощник, то ли помощник заместителя госсекретаря. В Посольстве США в Армении, куда мы обратились, пояснили, что Брайза вновь назначен на прежнюю должность: помощника заместителя госсекретаря по вопросам Кавказа. Для нас во всем этом главное то, что он по-прежнему будет работать в качестве американского сопредседателя МГ .
Надо полагать, назначение уже в новой администрации утроит его неугасающий пыл и он с новыми силами примется раздувать скандалы, которые за период его сопредседательства в Минской группе случались куда чаще, чем это обычно принято в диппрактике. И если в Армении и Азербайджане сообщение пока что практически не комментируется, то в Грузии, где и застала Брайзу весть о новом назначении, оппозиционные силы встретили эту новость настоящим взрывом негодования.
Так, лидер "Партии будущего" Гиоргий Маисашвили, согласно агентству Росбалт, заявил: "Он (Брайза) не имеет права делать в Грузии заявления, которые являются прямым вмешательством во внутренние дела страны. Я хочу, чтобы и грузины, и американцы поняли: Мэтью Брайза за прошедшие 8 лет, принесших катастрофу самой Америке, всему миру, внес свой вклад и в катастрофу, постигшую нашу страну". Лейбористская партия Грузии в свою очередь выдвинула против американского дипломата обвинения в лоббировании интересов властей этой страны и открыто выступила против его визитов в Грузию. Более того, руководство этой партии обвиняет Брайзу в том, что именно по его указанию фальсифицировались итоги последних президентских выборов.
Однако в контексте деятельности Брайзы в Минской группе ОБСЕ наиболее симптоматичны утверждения одного из лидеров лейбористов, Нестан Киртадзе, заявившей, как сообщает агентство РЕГНУМ, что Брайза посещает Грузию "с неопределенным статусом, но с вполне определенными личными и политическими интересами". По ее словам, "Брайза вмешивается во внутренние дела Грузии и пытается воздействовать на судьбу грузинского народа".
В случае карабахского вопроса статус Брайзы, правда, вполне определен, однако все остальное вполне правомерно и здесь: американец действительно имеет личные и экономические интересы, о чем писалось и говорилось неоднократно, которыми и руководствуется на посту сопредседателя. Достаточно вспомнить его активную вовлеченность в региональные энергетические проекты и женитьбу на турчанке, открыто занимающуюся лоббированием интересов Азербайджана. И если дипломат-скандалист и дальше остается на своем посту сопредседателя МГ, то вопрос "насколько может быть объективен такой посредник?" возникает с новой силой.
Мы далеки от мысли, что в качестве сопредседателя Брайза занимается исключительно отсебятиной, он, безусловно, является в первую очередь проводником политики США в регионе. Вместе с тем излишне вновь говорить о том, насколько важны в дипломатии и политике нюансы, которые вполне могут быть проявлением личных и даже семейных интересов. Кроме того, за те 4 года, что неповторимый Мэт является сопредседателем МГ ОБСЕ, переговорный процесс его осознанными усилиями очень часто больше напоминает фарс, что вряд ли способствует успеху переговоров. Уже не говоря о том, что такой стиль поведения не подобает высокопоставленному представителю супердержавы.
Однако и это для нас не самое главное. В конце концов, если Хиллари Клинтон нравится иметь в помощниках политического фигляра, это ее личное дело. Вопрос в данном случае – в отношении армянской стороны к новому назначению, а значит, к продолжению Брайзой своих полномочий в МГ. Неоднократные неуважительные и невежественные высказывания американца в адрес Армении и Карабаха не раз становились поводом для резкой реакции армянского общества, в том числе организаций армянской диаспоры США, требовавших заменить Брайзу на посту сопредседателя. Но крайне редко такая реакция следовала со стороны армянского государства. Так, может быть, накануне нового срока Брайзы в качестве посредника на переговорах пора напомнить супругу Зейно Баран о том, что как раз-таки представителю державы, провозгласившей права человека и демократию краеугольным камнем собственной политики, не подобает неуважительно высказываться в адрес народа, борющегося за собственную свободу и права. И уж тем более не подобает посреднику проявлять столь поразительное невежество в вопросе, которым он занимается довольно долгое время.
Дабы не показаться излишне резкими в своих оценках, приведем лишь одно из откровенно ангажированных заявлений Брайзы, прозвучавших 9 октября прошлого года в интервью радиостанции ВВС: "…Мы все должны заявить, что с юридической точки зрения и по международным законам Нагорный Карабах является частью Азербайджана. Чтобы довести переговоры до соглашения, Армения тоже должна согласиться с этим". Оставим в стороне бесцеремонность, с которой Брайза указывает, что "должна делать" Армения, вопрос в другом: ни Брайза, ни его азербайджанские партнеры и турецкие родственники по сей день не представили региональному и международному сообществу ни единого правового документа, доказывающего, что "Нагорный Карабах является частью Азербайджана". Остается предположить, что "международное право" для Брайзы сродни гаремным взаимоотношениям, обильно сдобренным удушливым газо-нефтяным душком.
Если же превращение переговорного процесса в фарс с изначально известным результатом является сверхзадачей теперь уже помощника госсекретаря США, то в таком случае выбор Мэтью Брайзы можно считать абсолютным успехом и прежней, и новой администрации США. Во всяком случае именно об этом свидетельствует решение не менять сопредседателя МГ, который сам как-то признавался, что 4 года на одном посту – "необычная для США модель". Что ж, в необычности "модели" Брайзе действительно не откажешь.