К 80-летию композитора Авета Тертеряна
Каждая эпоха сама отмечает великих. Вторая половина XX века отметила Авета Тертеряна. В 1956 году, когда Лазарь Сарьян впервые выделил его имя, он вряд ли мог предугадать место Авета Рубеновича в истории мировой музыкальной культуры. А между тем художественные достоинства его искусства и музыки, беспримерное нравственное воздействие ощутимо на протяжении всего этого времени, полного катаклизмов и творческих взлетов. За это время о нем написано множество статей, книги, среди которых яркая монография, изданная пару лет назад Маргаритой Рухкян. Все они продиктованы безграничным преклонением перед музыкой Тертеряна, которая до сих пор остается неразгаданной тайной.
Музыка Тертеряна не для слабых духом. Она требует полного погружения и вдумчивости. Только тогда раскрывается ее несколько парадоксальный замысел. Все творчество композитора — это его автопортрет, сопоставимый с его мировосприятием. Однажды в беседе, которых, к счастью, у меня с ним было много, он сказал: "Я понял, что художнику не надо искать свою тему, твоя тема с тобой, в твоем сердце, в твоем мозгу, в отношении к миру…"
И действительно, этот серьезный, сосредоточенный труженик никогда не искал сюжетов, всегда стремясь только к тихому свершению. Не потому ли он искал уединения и целых 30 лет провел в десятом коттедже в Дилижане, где в день его рождения была установлена мемориальная доска.
Покой, царящий в этом райском уголке Армении, указывал ему верный путь. Тертерян не раз признавался, что воздух Дилижана наполнен музыкой. Последние годы жизни он провел на берегу Севана, недалеко от храма Айриванк. Вырываясь из городской суеты, он воскресал, обретал новое дыхание. Весь сонм забот, бед, огорчений, от которых в городе некуда деться, отступал. Именно природа была его полноправной музой. А люди — часть Космоса, часть мироздания. Наедине с природой ему дано было глубоко ощутить радость слияния человека с волнующей тайной Космоса. Только художнику открыто это глубокое понимание, эта сокровенная связь человека и природы, человека как воплощения природной стихии. Может, отсюда ощущение невероятной цельности духа творца.
Означает ли это, что Тертерян был оторван от нашей действительности? Нет! Разве в партитурах Тертеряна с их мудрой этичностью нет остроты сегодняшнего понимания вечных нравственных проблем? Видимо, просто этот образ жизни конкретизировался, когда он выносил свои творения на суд слушателей, на суд мировой музыкальной общественности. Именно мировой, ибо сквозь армянские черты музыка его давно приобрела всемирный масштаб.
Тертеряновские праздники — первый значительный успех в Москве, исполнение вокально-симфонического цикла "Родина" в Колонном зале Дома союзов Большим симфоническим оркестром Всесоюзного радио под управлением А.Жюрайтиса. В исполнении того же оркестра под управлением брата композитора — Германа Тертеряна была записана опера "Огненное кольцо", в свое время поставленная в Ереване и Германии. Событиями стали и его четыре симфонии в исполнении незабвенного Давида Ханджяна.
Несомненно, стал праздником и концерт, когда в один вечер выдающийся дирижер Геннадий Рождественский в Большом зале Московской консерватории исполнил сразу две его симфонии. Уникальным было исполнение Шестой симфонии солистами оркестра Большого театра в Москве под управлением А.Лазарева. Эту симфонию в записи мне довелось слушать вместе с маэстро в его знаменитом 10-м коттедже. До сих пор помню потрясающее впечатление от музыки, ее напряженные медитации, словно отрешенные от всего земного. Духовность пронизывала всю симфонию, оттого-то и возникала ее особая суггестивная сила.
В такой же тишине, но уже без маэстро мы с группой композиторов и музыковедов слушали его Седьмую симфонию, созданную неисчерпаемым вдохновением композитора, ярким самобытным языком. Таинственным величием веет от этой симфонии. Как это часто бывает у Тертеряна, толковать ее не решаешься. У этой симфонии тысячи смыслов, мысли проходят над ней, словно тени, и вновь остается она — новая и загадочная. Как верно отмечала Марина Берко, "искания Тертеряна вписываются в тот ряд образного отражения действительности, что связано с Востоком гениального Мартироса Сарьяна, с его библейской символикой, ритуальностью картин Минаса, с их чинным спокойствием под адским бушующим красным цветом, со скупым и бесконечным драматичным изложением жития поэта и музыканта в фильме Сергея Параджанова "Цвет граната".
Концертный сезон этого года прошел под знаком этого крупнейшего музыканта современности. Значительный вклад в ознаменование юбилея маэстро — 80-летия со дня рождения — внесли Министерство культуры РА, Филармонический оркестр Армении (были исполнены Вторая и Пятая симфонии), Академический оперный театр, осуществивший премьеру оперы Тертеряна "Землетрясение".
Не всем дано соответствовать масштабу времени. Тертерян соответствовал. Все его творчество — мощнейшая борьба Духа, Воли и Философии. Это святая преданность музыке, отечественной культуре. Это жесткое и совершенно бескомпромиссное понимание тех основ жизни, которое мы называем простым словом "порядочность". Именно сейчас особенно очевидны человечность в музыке Тертеряна, его глубокий, веселый и горький сарказм, его мощная духовная суть. Именно эта суть — связь его души с вечными идеалами — высвечивает память о нем. И мы низко кланяемся этой памяти.