Во время недавнего пресс-тура, организованного Международным центром разработки миграционной политики в Ширакскую область, в беседе с руководителем общины Мармашен Кареном АРШАКЯНОМ обсуждался и вопрос состояния монастырского комплекса, находящегося рядом с селом. По словам главы общины, постоянно ухудшающееся состояние строений комплекса напрямую связано с плотиной мини-ГЭС, стоящей неподалеку на реке Ахурян, из-за которой резко поднялся уровень грунтовых вод.
МАРМАШЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ БЫЛ ПОСТРОЕН В X-XIII ВЕКАХ и состоит из трех сооружений. Главный храм расположен в центре комплекса и является самой крупной его постройкой. Он был возведен князем Ваграмом Пахлавуни в 988-1029 годах.
Именно на стенах этой церкви, даже издалека, хорошо видны следы сырости, от которой страдают и другие строения монастыря. Дело дошло до того, что, по словам руководителя общины, из строений уже выпадают камни, и это становится опасным для людей. Он подчеркивает, что поскольку вырос здесь, то хорошо помнит: ничего подобного до сооружения дамбы не было.
«Нас хотят убедить, что нынешние проблемы никак не связаны с плотиной, — говорит Карен Аршакян. — Но я здесь вырос и хорошо знаю — в церкви раньше не было такой сырости. Кроме того, горы, где уже второе тысячелетие размещается комплекс, представляют собой оползневую зону, и они стали источать на поверхность в большом количестве артезианские воды. А недавно в верхней части горы и вовсе случился оползень. Многие земли вокруг монастыря превратились в болото».
Руководитель общины также указывает на несоответствие нынешних параметров плотины и водохранилища проектным. «Как мне представил бывший гюхапет Мармашена, если раньше высота дамбы составляла 4 метра, то затем ее подняли на 2-4 метра, — рассказывает Аршакян. — Увеличилась и длина водохранилища — вместо 100 метров она дошла до 400».
Подобные изменения не могли остаться без последствий. По словам Аршакяна, проблемами монастыря долгое время никто не занимался — ни Эчмиадзин, ни экологи, ни Агентство по охране памятников. Пытался что-то сделать лишь бывший генпрокурор Армении Агван Овсепян. Может показаться на первый взгляд странным, почему именно Овсепян. Однако, по некоторым данным, именно ему (прямо или опосредованно) и принадлежит указанная мини-ГЭС.
КАРЕН АРШАКЯН НЕДОВОЛЕН ДЕЙСТВИЯМИ АГЕНТСТВА по охране памятников при Минкульте Армении. По его словам, само агентство ничего не делает для сохранения памятников в их общине, но когда что-то делается силами самой общины, чиновники указывают на недопустимость подобных действий. «Например, мы своими силами поменяли кровлю и восстановили стены в другой церкви нашей общины — села Покрашен, — говорит К. Аршакян. — После того как завершили работы, приехали люди из агентства и сказали, что мы не имели права на подобные действия. Пусть, дескать, разрушается — за это они отвечают».
Однако в Мармашене не согласны с таким подходом. «А если камень из стены на кого-нибудь упадет? — возмущается Аршакян. — Кто будет отвечать? В таком случае пускай объявят эти зоны аварийными и не допускают службу в подобных церквах!»
Администрации общины не разрешили и провести освещение к монастырскому комплексу. К. Аршакян обращался с подобным запросом в ряд инстанций. Ответили ему лишь из Святого Эчмиадзина. В ответе, в частности, было сказано, что в 2019-2020 годах предусматривается реконструкция комплекса и все необходимое будет сделано в это время.
За комментариями по поводу состояния Мармашенского монастыря корр. «ГА» обратился к начальнику Агентства по охране памятников истории и культуры Министерства культуры Армену Аброяну.
Указав, что монастырский комплекс Мармашен и прилегающий к нему участок, являющийся неделимой частью комплекса, передан Святому Эчмиадзину по праву пользования, А. Аброян отметил, что еще в прошлом году в агентстве под его началом была создана рабочая группа, которая и определяла ущерб, наносимый грунтовыми водами. «Мы подготовили заключения профессионалов по этому поводу, — говорит Аброян. — И по анализу гидрологов наличие плотины близ комплекса не оказывает прямого негативного воздействия на строения монастыря».
А. АБРОЯН АПЕЛЛИРОВАЛ ТАКЖЕ К ИМЕЮЩИМСЯ ФОТОГРАФИЯМ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА, на которых также видны следы сырости на стенах храма. Причем эти следы, по его словам, доходят до той же высоты, что и сейчас. Вместе с тем глава агентства допускает опосредованное воздействия плотины на уровень грунтовых вод на территории монастырского комплекса. Об этом сказано и в заключении гидрологов. В связи с этим был подготовлен проект отвода от комплекса как грунтовых, так и поверхностных вод. Предусматривается, в частности, строительство канала и дренажных систем, а также удаление близлежащих садов, при орошении которых вода оказывает свое негативное воздействие.
По словам Аброяна, проект оценивается в 30-40 млн драмов. Конкурс по нему будет объявлен весной 2019 года, а реализация пройдет в течение того же года. На вопрос, изучался ли вопрос соответствия сегодняшних параметров дамбы проектным, А. Аброян пообещал обратиться к этому вопросу в ходе непосредственной подготовки к реализации проекта.
Со своей стороны отметим некоторое лукавство формулировок агентства. В частности, по вопросу воздействия дамбы на уровень грунтовых вод. Что значит «возможно опосредованное влияние»? Представляется, что здесь нужен точный ответ, и если он положительный, то встает другой вопрос. Почему за чьи-то ошибки или даже преступления (если подтвердится, что параметры дамбы не соответствуют проектным) должны платить — налогоплательщики? Ведь те же 30-40 млн драмов, которые будут потрачены на проект, — это бюджетные средства.
МАРМАШЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ БЫЛ ПОСТРОЕН В X-XIII ВЕКАХ и состоит из трех сооружений. Главный храм расположен в центре комплекса и является самой крупной его постройкой. Он был возведен князем Ваграмом Пахлавуни в 988-1029 годах.
Именно на стенах этой церкви, даже издалека, хорошо видны следы сырости, от которой страдают и другие строения монастыря. Дело дошло до того, что, по словам руководителя общины, из строений уже выпадают камни, и это становится опасным для людей. Он подчеркивает, что поскольку вырос здесь, то хорошо помнит: ничего подобного до сооружения дамбы не было.
«Нас хотят убедить, что нынешние проблемы никак не связаны с плотиной, — говорит Карен Аршакян. — Но я здесь вырос и хорошо знаю — в церкви раньше не было такой сырости. Кроме того, горы, где уже второе тысячелетие размещается комплекс, представляют собой оползневую зону, и они стали источать на поверхность в большом количестве артезианские воды. А недавно в верхней части горы и вовсе случился оползень. Многие земли вокруг монастыря превратились в болото».
Руководитель общины также указывает на несоответствие нынешних параметров плотины и водохранилища проектным. «Как мне представил бывший гюхапет Мармашена, если раньше высота дамбы составляла 4 метра, то затем ее подняли на 2-4 метра, — рассказывает Аршакян. — Увеличилась и длина водохранилища — вместо 100 метров она дошла до 400».
Подобные изменения не могли остаться без последствий. По словам Аршакяна, проблемами монастыря долгое время никто не занимался — ни Эчмиадзин, ни экологи, ни Агентство по охране памятников. Пытался что-то сделать лишь бывший генпрокурор Армении Агван Овсепян. Может показаться на первый взгляд странным, почему именно Овсепян. Однако, по некоторым данным, именно ему (прямо или опосредованно) и принадлежит указанная мини-ГЭС.
КАРЕН АРШАКЯН НЕДОВОЛЕН ДЕЙСТВИЯМИ АГЕНТСТВА по охране памятников при Минкульте Армении. По его словам, само агентство ничего не делает для сохранения памятников в их общине, но когда что-то делается силами самой общины, чиновники указывают на недопустимость подобных действий. «Например, мы своими силами поменяли кровлю и восстановили стены в другой церкви нашей общины — села Покрашен, — говорит К. Аршакян. — После того как завершили работы, приехали люди из агентства и сказали, что мы не имели права на подобные действия. Пусть, дескать, разрушается — за это они отвечают».
Однако в Мармашене не согласны с таким подходом. «А если камень из стены на кого-нибудь упадет? — возмущается Аршакян. — Кто будет отвечать? В таком случае пускай объявят эти зоны аварийными и не допускают службу в подобных церквах!»
Администрации общины не разрешили и провести освещение к монастырскому комплексу. К. Аршакян обращался с подобным запросом в ряд инстанций. Ответили ему лишь из Святого Эчмиадзина. В ответе, в частности, было сказано, что в 2019-2020 годах предусматривается реконструкция комплекса и все необходимое будет сделано в это время.
За комментариями по поводу состояния Мармашенского монастыря корр. «ГА» обратился к начальнику Агентства по охране памятников истории и культуры Министерства культуры Армену Аброяну.
Указав, что монастырский комплекс Мармашен и прилегающий к нему участок, являющийся неделимой частью комплекса, передан Святому Эчмиадзину по праву пользования, А. Аброян отметил, что еще в прошлом году в агентстве под его началом была создана рабочая группа, которая и определяла ущерб, наносимый грунтовыми водами. «Мы подготовили заключения профессионалов по этому поводу, — говорит Аброян. — И по анализу гидрологов наличие плотины близ комплекса не оказывает прямого негативного воздействия на строения монастыря».
А. АБРОЯН АПЕЛЛИРОВАЛ ТАКЖЕ К ИМЕЮЩИМСЯ ФОТОГРАФИЯМ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА, на которых также видны следы сырости на стенах храма. Причем эти следы, по его словам, доходят до той же высоты, что и сейчас. Вместе с тем глава агентства допускает опосредованное воздействия плотины на уровень грунтовых вод на территории монастырского комплекса. Об этом сказано и в заключении гидрологов. В связи с этим был подготовлен проект отвода от комплекса как грунтовых, так и поверхностных вод. Предусматривается, в частности, строительство канала и дренажных систем, а также удаление близлежащих садов, при орошении которых вода оказывает свое негативное воздействие.
По словам Аброяна, проект оценивается в 30-40 млн драмов. Конкурс по нему будет объявлен весной 2019 года, а реализация пройдет в течение того же года. На вопрос, изучался ли вопрос соответствия сегодняшних параметров дамбы проектным, А. Аброян пообещал обратиться к этому вопросу в ходе непосредственной подготовки к реализации проекта.
Со своей стороны отметим некоторое лукавство формулировок агентства. В частности, по вопросу воздействия дамбы на уровень грунтовых вод. Что значит «возможно опосредованное влияние»? Представляется, что здесь нужен точный ответ, и если он положительный, то встает другой вопрос. Почему за чьи-то ошибки или даже преступления (если подтвердится, что параметры дамбы не соответствуют проектным) должны платить — налогоплательщики? Ведь те же 30-40 млн драмов, которые будут потрачены на проект, — это бюджетные средства.
