Эти уникальные артисты выступили в Ереване в рамках Международного музыкального фестиваля «Ереванские перспективы». Два незабываемых концерта еще раз подтвердили: поиски фестиваля и его руководства — председателя, композитора Степана Ростомяна и главного менеджера Соны Ованнисян — по-прежнему плодотворны и интересны. Тенденции неизменны: приглашаются самые известные исполнители, есть что послушать и над чем поразмыслить.
ПРОГРАММА ПЕРВОГО КОНЦЕРТА С УЧАСТИЕМ НИКОЛАЯ ЛУГАНСКОГО и дирижера Шарля Дютуа и Национального оркестра не отличалась особой новизной. Второй концерт Шопена — в первом отделении и Фантастическая симфония Берлиоза — во втором. Они неоднократно исполнялись в стенах Большого зала филармонии им. А. Хачатуряна. Но в этот день вся музыка прозвучала свежо, словно впервые, и это неудивительно: каждый большой музыкант открывает в музыке, уже хорошо знакомой, какие-то особые, еще не замеченные тобой сокровенные свойства. Божественный дар дирижера полностью ее преобразил. Она неожиданно оказалась полной прекраснейших мелодий.
Было приятно вновь встретиться с Николаем Луганским, с его аристократически изощренным вкусом и благородно-рыцарским стилем исполнения, с его красивым фортепианным звуком и неукротимым духом пьянящей свободы. Второй концерт Шопена он играл с каким-то личностным постижением не только настроений композитора, но и словно собственных, видимо, очень близких переживаний. Такое исключительное совпадение размышлений композитора и солиста, такое вдохновенное, искреннее постижение интимнейших настроений бывает крайне редко. И только у талантливых исполнителей. Может, поэтому он поражает достоверностью, оглушительной чистотой звука. В результате перед нами изумительно четкий замысел в достойной оправе и мощного порыва.
Невозможно не отметить редкую способность пианиста слышать и выделить особыми красками каждый пласт фактуры, создавая своеобразную стереоскопичность звучания. Из сугубо фортепианной музыки словно извлекают невидимые резервы, и она начинает звучать по-особому.
Не могу сказать, что Шопен среди моих любимых композиторов. Пусть это звучит крамольно, но, на мой взгляд, он остался в своем времени и в своих обстоятельствах. Но у Луганского, скупого на эмоции, Шопен прозвучал впечатляюще и очень значительно. Немало способствовал этому и Национальный филармонический оркестр, за пультом которого в этот день стоял выдающийся дирижер Шарль Дютуа, представший глубоким и ярким мыслителем. Ощущение личностного присутствия дирижера в тексте. Все очень хорошо продумано и насыщено мельчайшими, но очень важными деталями. Изобретательность звука — потрясающая. Публика выражала свой восторг долго и признательно.
НО ПОДЛИННОЙ КУЛЬМИНАЦИЕЙ КОНЦЕРТА СТАЛО ВТОРОЕ ОТДЕЛЕНИЕ, где пронзительно и фантастично прозвучала «Фантастическая симфония» Берлиоза. Вновь и вновь хорошо знакомая музыка звучит у Шарля Дютуа и филармонического оркестра не просто технически безупречно и вдохновенно — она вызывает в каждом сердце ответную реакцию. Между публикой и исполнителями устанавливается такой же контакт, как между оркестром и дирижером. Здесь было и скрупулезное уважение к авторскому тексту, и умение пробиться сквозь него к тем высотам музыкантских прозрений, где одновременно живут и личность композитора, и личность исполнителя. Музыка словно рождалась в жестах дирижера: они были не диктующими, а скорее, внушающими, распределяющими невидимые, мощные потоки энергии.
«Фантастическая симфония» Берлиоза — первая программная симфония в истории романтической музыки. Молодой человек с болезненной чувствительностью и пламенным воображением в припадке любовного отчаяния отравляется опиумом. Но доза оказалась слишком слабой, чтобы умертвить, но повергла его в тяжкое забвение, сопровождаемое странными видениями, во время которых его ощущения, чувства превращаются в его больном мозгу в мысли и музыкальные образы.
Симфония в исполнении могучего по степени одаренности маэстро Дютуа и филармонического оркестра прозвучала вдохновенно, на одном дыхании, во всем драматическом масштабе замысла композитора. Безупречный вкус дирижера проявлялся в простоте, сдержанности и строгости, в организующей воле, которые тем сильнее подчеркивали огненный темперамент артиста. Он дирижировал всем существом, напоминая за пультом льва. Ощущение, что он видит все сверху, как большая хищная птица и ему видны и цель, и все вокруг, при этом не теряются ни форма, ни отдельные детали.
Поразительно, что в своем преклонном возрасте (маэстро далеко за 80) он все еще на вершине исполнительского Олимпа. Музыка Берлиоза приобретала монументальные черты, оседая в нашем сознании. Дютуа явно не полагается на сиюминутное вдохновение; ему более свойствен аналитический путь. Вот почему, следуя тексту, он требует от оркестрантов незаурядного понимания и работы по-максимуму. Не ошибусь, если скажу, что исполнение Шарлем Дютуа этой симфонии, с напряженным внутренне противоречивым течением музыкальной мысли, затаенной душевной болью, прорывающейся в трагических ситуациях, особенно в финале, принадлежит к числу выдающихся интерпретаций. После этого исполнения «Фантастическая симфония» навсегда будет связана с его именем.
