ТАБУ

Ведь и у нас есть парламент, премьер-министр, министр юстиции и президент
Недавно в Национальном Собрании РА была предпринята неуклюжая попытка обсудить вопросы, имеющие отношение к Геноциду армян. То, что подобное обсуждение крайне актуально, на наш взгляд, не вызывает сомнений. Однако инициатор обсуждения депутат Татул Манасерян, действуя, скорее всего, из самых лучших побуждений, в то же время выступил с очевидно не вполне продуманными предложениями, что дало возможность парламенту с редким единодушием пресечь в корне дерзкую попытку нарушить многолетнее табу.
И об этом злополучном инциденте можно было бы вообще забыть, если б эта провалившаяся попытка не подтвердила два известных факта: во-первых, тот, что вне и внутри парламента существуют силы, всячески препятствующие совершенствованию законодательства страны в этой исключительно важной сфере, и, во-вторых, тот, что высший законодательный орган страны сегодня обсуждать и решать вопросы подобного национального и государственного значения просто несостоятелен. Чем иначе можно объяснить то курьезное обстоятельство, что предложение депутата Манасеряна включить данный вопрос в повестку дня, получивший одобрение соответствующей комиссии, было дружно отвергнуто депутатами на пленарном заседании.
Красноречивы были и аргументы противников обсуждения вопроса в НС. Конечно, никаких парламентских комиссий для обсуждения факта Геноцида или тех или иных исторических обстоятельств его осуществления, к примеру, уточнения хронологии (что тоже, судя по реакции оппонентов, предлагал г-н Манасерян) создавать не только не имеет смысла, но и просто абсурдно. Если же говорить о возможности создания какой-то комиссии, то это должна быть комиссия не историков, а юристов и правоведов, так как вопросы, которые следовало бы обсудить в парламенте, принадлежат исключительно к их компетенции.
К сожалению, многие возражения оппонентов, как это у нас принято, сводились к известной формуле "что турки скажут", "что турки подумают" и т. п. Так, например, когда разговор зашел о необходимости принятия закона о наказании за публичное отрицание Геноцида, один из руководителей НС непререкаемым тоном заявил, что в случае принятия такого закона турки могут подумать, что армяне не единодушны в отношении Геноцида и у нас есть связанные с этим проблемы. В атмосфере (можно было бы сказать — удивительно нездоровой атмосфере) , сложившейся к этому моменту в зале заседаний НС, этот "аргумент" прозвучал столь авторитетно, что никому в голову не пришло подвергнуть его сомнению. На самом же деле в обстановке спокойной и заинтересованной дискуссии аргумент этот выглядел бы вовсе не таким убедительным, а то и вовсе не убедительным.
Мы считаем необходимым остановиться подробнее на этом моменте обсуждения, так как многие годы настаиваем на необходимости принятия подобного закона. Поэтому приведем здесь некоторые возражения.
ПЕРВОЕ. Отношение армянского народа к Геноциду действительно однозначно. Однако с начала 90-х годов — и не где-либо, а в независимой Армении — с высоких официальных трибун, со страниц газет определенного толка, во время семинаров, организованных сомнительными международными общественными организациями, во время встреч журналистов и даже депутатов (в том числе и действующих) с зарубежными коллегами не раз звучали оценки, обязанные, по нашему мнению, подпадать под статьи пока не существующего у нас закона. В качестве примера сошлемся на заявление аодовского премьера в 1996 году о том, что "надо еще выяснить, кто виноват", и т. д. Естественно, что людей, способных на подобные высказывания и оценки, среди армян и вообще граждан Армении не может быть более сотни или двух. Однако они есть, и не случайно, что это как раз люди публичные — политики, журналисты, общественные деятели, так что негативное воздействие подобных заявлений может оказаться достаточно чувствительным.
ВТОРОЕ. В отличие от руководства нашего Национального Собрания турки о существовании этой антинациональной прослойки прекрасно знают, тем более что деятельность многих из этих отщепенцев сами и оплачивают. Оплачивают, естественно, потому, что эта "пятая колонна" им необходима, и потому, что в Армении нет законов, пресекающих подобную деятельность.
ТРЕТЬЕ. Принятие закона о наказании за отрицание Геноцида армян никак не зависит от наличия или отсутствия в обществе единодушия по этому вопросу. К примеру, трудно представить, чтобы в Израиле, в отличие от Армении, кто-то мог осмелиться подвергнуть сомнению факт Холокоста или высказаться в том духе, что "еще неизвестно, кто виноват". Такого в Израиле не было и не может быть по определению.
Между тем евреи, как всегда бескомпромиссные и последовательные в вопросах защиты национальных и государственных интересов, еще в 1986 году приняли Закон о запрещении отрицания Холокоста, второй и третий пункты которого гласят:
"2. ЗАПРЕЩЕНИЕ ОТРИЦАНИЯ ХОЛОКОСТА. Лицо, которое письменно или устно опубликует любое заявление, отрицающее или умаляющее масштабы действий, совершенных в период нацистского режима и являющихся преступлениями против человечества, с намерением защитить тех, кто их совершал, или выразить сочувствие, или отождествить себя с ними, подлежит тюремному заключению сроком на пять лет".
"3. ЗАПРЕЩЕНИЕ НА ПУБЛИКАЦИЮ ВЫРАЖЕНИЙ СОЧУВСТВИЯ К НАЦИСТСКИМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ. Лицо, которое опубликует письменно или устно любое заявление, выражающее восхваление или сочувствие, или отождествление с действиями, совершенными в период нацистского режима, являющимися преступлениями против еврейского народа или преступлениями против человечества, подлежит тюремному заключению сроком на пять лет".
Закон этот принят кнессетом (парламентом) 8 июля 1986 и подписан премьер-министром, министром юстиции и президентом Израиля.
Что мешает нам принять подобный закон?
Ведь и у нас есть парламент, премьер-министр, министр юстиции и президент.