Знаете, как выглядит на деле та самая децентрализация культуры, о которой так много и малопродуктивно говорится? Это вовсе не периодические фанфарные акции в регионах и уж тем более не умилительные идеи типа передислоцировать Минкульт куда-нибудь в провинцию, словно государственное присутственное место суть производство культуры. Это когда там, «на местах», происходит нечто такое, что и становится прекрасным воплощением не только этой самой злополучной децентрализации культуры, но культуры вообще…
В Драматическом театре города Раздана состоялась премьера спектакля по мотивам поэмы Ов. Туманяна «Лореци Сако» в постановке художественного руководителя театра Ашота САРКИСЯНА.
НА ДОБРОТНОМ ЗДАНИИ – ИЗ ТЕХ, ЧТО ПРИНЯТО ОТПИСЫВАТЬ К ЭПОХЕ СОВЕТСКОГО АМПИРА – едва ли не по всей длине карниза на фасаде серебрятся аршинные буквы: «Драматический театр». Такие здания по нынешним временам – и счастье и горе своих обитателей, а аршинные буквы – не столько сияние славы, сколько бутафорская попытка застолбить за собой право на «неприбыльное» творчество, право на жизнь. Через колоннаду центрального входа заходим в фойе, где все сияет чистотой до блеска, а со стен на вошедших смотрит ареопаг драматургов от Шекспира до Сундукяна – большие стилизованные портреты, живописные, а не принтованные. Проходим в зал. Да-а-а! Сейчас таких не делают! Кажется, аналогов в панораме армянских театральных залов и не найдешь. Если не оглядываться на элемент шика – разве что Опера. А скорее – небольшие европейские театральные здания, история и очарование которых часто окупают с лихвой все недостатки происходящего на сцене. Это полукружье кресел! А чудесные, по всему периметру ложи с бархатными занавесочками, словно балконы, под которыми должны петь серенады! Оговоримся сразу: едва ли не все приехавшие из столицы режиссеры – а многие оказались в разданском театре впервые – сразу же стали говорить: «А стоит приехать и поставить здесь что-нибудь. Достаточно задействовать возможности самого зала и какая конфетка может получиться!»
Кажется, даже люди театра открыли для себя Драматический театр Раздана года три назад. В рамках фестиваля «Театр –Х» ехали на очередной просмотр и оптимизма не испытывали – понятно, что шедевра ждать не приходится, и понятно, что надо поддерживать культуру в провинции… Какие-то смутные надежды зародились еще до начала спектакля, стоило оказаться в кабинете руководителя театра, вдохновителя, служителя и хозяина здешних «театральных мест» Ашота Саркисяна. И дело не только в обаянии и интеллигентности этого почти седого моложавого человека. Рассматривать стены его кабинета не менее интересно, чем смотреть спектакль. Коллажи и живопись, соединения несоединимого, сочетание несочетаемого. Сразу видно, что поклонник Параджанова. Сразу видно, что не эпигон. Сразу ясно, что от человека с таким воображением и отношением к факту искусства как рукотворной вещи можно ждать сюрпризов. Тогда спектакль оказался не просто сюрпризом – он поразил. А если учитывать архискромные возможности, то, глядя на разворачивающееся на сцене действо, напоминающее оживающие картины Минаса, только и оставалось, что руками развести – откуда что берется!
«НАВЕРНОЕ, ВАМ УЖЕ НАДОЕЛО СЛУШАТЬ ЖАЛОБЫ НА НЕХВАТКУ СРЕДСТВ, но у нас не нехватка даже, а практически отсутствие, — говорит Ашот Саркисян. – Шесть миллионов драмов в год, которые выделяет местная администрация и которые, естественно, облагаются налогами. Этого едва хватает на мизерные зарплаты для очень небольшого коллектива. Ну и периодически закидываются пробные шары, попытки от нас благополучно избавиться, типа – театр умер своей смертью. Вот недавно была попытка сократить штат уборщицы… Это только кажется, что смешно! Мы, правда, сами стараемся содержать здание в идеальном порядке, как видите, но вот такие мелкие уколы не только раздражают, но дают возможность «видеть перспективу».
Земля полнится не только дурными слухами, и на премьеру нового спектакля раздановцев «Лореци Сако» отправилась целая делегация столичных деятелей театра и кино. В ее рядах был замечен и директор Параджановского музея Завен Саркисян. Почтили спектакль своим присутствием и представители местной администрации в лице вице-марзпета и вице-мэра. Зал был полон принарядившейся и воодушевленной присутствием именитостей и знаменитостей публики, словом, премьера получилась вполне пафосная.
«Это же практически спектакль Кости Треплева!», — говорил сразу по окончании спектакля один из театральных корифеев. Более точного определения не найдешь!», — вторил второй. С одной важной оговоркой – творение знаменитого чеховского персонажа публика не оценила. Спектакль Ашота Саркисяна и его команды вызвал шквал аплодисментов и вызовы на бис! в финале и самые высокие оценки профессионалов, когда главное испытание осталось позади.
Было от чего прийти в восторг. «Лореци Сако» — поэма вроде бы малопригодная для сценического воплощения. Но из миража, из ничего, из сумасбродства своего Ашот Саркисян, выступивший в спектакле и в качестве режиссера, и сценографа, и художника по костюмам, и музыкального оформителя, создал действо, наглядно показывающее, от чего потерял рассудок сын гор, пастух и богатырь Сако. Ущелье Дебеда предстало перед зрителями во всем своем ворожащем, мрачном, прекрасном, мистическом блеске. Точнее в темном мерцании в бликах бледной луны.
Давно известно, что голь на выдумки хитра, но чтобы так – пару полотнищ и три софита? И смеркалось, и горы подступали ближе, и ущелье гудело, выло, шипело пенами Дебета и звуками точно подобранной электронной музыки, вдыхая, втягивая в себя зал. И кричал, метался несчастный Сако, и всполохи света, взрезавшие темноту сцены, высвечивали выпуклый и точный пластический рисунок роли, и хохотала турчанка-одалиска в бешеном ритме танца-шабаша, и звало, звало колдовское ущелье…
«У НАС НЫНЧЕ НЕ ТЕАТРАЛЬНЫЕ ВРЕМЕНА, НО ВОТ ПОСМОТРИШЬ ТАКОЙ СПЕКТАКЛЬ и начинаешь верить, что не зря занимаешься этим делом», — говорил потом на приеме, устроенном в честь премьеры и приезда столичных гостей председатель СТД Акоп Казанчян. «Мы гордимся, что в нашем городе живет и работает Ашот Саркисян», — отвечал ему кто-то из местных аксакалов. Воодушевленные люди театра не просто сыпали комплиментами. Кто-то дал четкие и подробные инструкции, в какие инстанции и в какой последовательности надо обращаться, чтобы через региональную программу решить вопрос отопления здания. Кто-то обещал подарить разданскому театру какую-то световую технику, оказавшуюся ненужной после переоснащения. Кто-то посулил привезти списанные из выпавших из репертуара спектаклей театральные костюмы и реквизит…
«Мы очень рады, что наше мнение о работе этого театра и особенно Ашота Саркисяна нашло подтверждение в устах таких авторитетных людей, — сказал вице-губернатор Котайкской области Карен Маркарян. — Мы гордимся тем, что в нашем городе есть такой очаг культуры, такой художник. Театр находится в фокусе внимания властей и лично марзпета. За последние годы здесь многое было сделано не только в творческом плане. Если бы вы приехали сюда несколько лет назад, в зале даже кресел нормальных не было. Сейчас мы занимаемся тем, чтобы решить проблему с отоплением. Руководство марза и города делает и будет делать все от него зависящее, чтобы разданцы, которые любят этот театр и гордятся им, чувствовали себя в нем комфортно во всех смыслах и имели возможность приходить сюда во все времена года».
Давайте надеяться, что это не просто спич-тост. Ведь так она и выглядит на деле — та самая децентрализация культуры, о которой так много и малопродуктивно говорится. Не периодические фанфарные акции в регионах, а факт искусства и культуры, который рождается на местах, сеет разумное, доброе, вечное. Ведь у детей, которые пришли на премьеру «Лореци Сако» — а их в зале было немало, — при условии, что это не редкие, одноразовые акции, уже сейчас появляется не только привычка периодически нацеплять бантики и ходить, держа за руку родителей, в присутственное место. Появляются рефлексы восприятия чего-то более сложного, того, что словами, может, и не объяснишь, но почувствуешь самой глубиной души. Ашот Саркисян доказал, что и один в поле воин. Ведь посмотришь такой спектакль и начинаешь верить в силу искусства.
НА ДОБРОТНОМ ЗДАНИИ – ИЗ ТЕХ, ЧТО ПРИНЯТО ОТПИСЫВАТЬ К ЭПОХЕ СОВЕТСКОГО АМПИРА – едва ли не по всей длине карниза на фасаде серебрятся аршинные буквы: «Драматический театр». Такие здания по нынешним временам – и счастье и горе своих обитателей, а аршинные буквы – не столько сияние славы, сколько бутафорская попытка застолбить за собой право на «неприбыльное» творчество, право на жизнь. Через колоннаду центрального входа заходим в фойе, где все сияет чистотой до блеска, а со стен на вошедших смотрит ареопаг драматургов от Шекспира до Сундукяна – большие стилизованные портреты, живописные, а не принтованные. Проходим в зал. Да-а-а! Сейчас таких не делают! Кажется, аналогов в панораме армянских театральных залов и не найдешь. Если не оглядываться на элемент шика – разве что Опера. А скорее – небольшие европейские театральные здания, история и очарование которых часто окупают с лихвой все недостатки происходящего на сцене. Это полукружье кресел! А чудесные, по всему периметру ложи с бархатными занавесочками, словно балконы, под которыми должны петь серенады! Оговоримся сразу: едва ли не все приехавшие из столицы режиссеры – а многие оказались в разданском театре впервые – сразу же стали говорить: «А стоит приехать и поставить здесь что-нибудь. Достаточно задействовать возможности самого зала и какая конфетка может получиться!»
Кажется, даже люди театра открыли для себя Драматический театр Раздана года три назад. В рамках фестиваля «Театр –Х» ехали на очередной просмотр и оптимизма не испытывали – понятно, что шедевра ждать не приходится, и понятно, что надо поддерживать культуру в провинции… Какие-то смутные надежды зародились еще до начала спектакля, стоило оказаться в кабинете руководителя театра, вдохновителя, служителя и хозяина здешних «театральных мест» Ашота Саркисяна. И дело не только в обаянии и интеллигентности этого почти седого моложавого человека. Рассматривать стены его кабинета не менее интересно, чем смотреть спектакль. Коллажи и живопись, соединения несоединимого, сочетание несочетаемого. Сразу видно, что поклонник Параджанова. Сразу видно, что не эпигон. Сразу ясно, что от человека с таким воображением и отношением к факту искусства как рукотворной вещи можно ждать сюрпризов. Тогда спектакль оказался не просто сюрпризом – он поразил. А если учитывать архискромные возможности, то, глядя на разворачивающееся на сцене действо, напоминающее оживающие картины Минаса, только и оставалось, что руками развести – откуда что берется!
«НАВЕРНОЕ, ВАМ УЖЕ НАДОЕЛО СЛУШАТЬ ЖАЛОБЫ НА НЕХВАТКУ СРЕДСТВ, но у нас не нехватка даже, а практически отсутствие, — говорит Ашот Саркисян. – Шесть миллионов драмов в год, которые выделяет местная администрация и которые, естественно, облагаются налогами. Этого едва хватает на мизерные зарплаты для очень небольшого коллектива. Ну и периодически закидываются пробные шары, попытки от нас благополучно избавиться, типа – театр умер своей смертью. Вот недавно была попытка сократить штат уборщицы… Это только кажется, что смешно! Мы, правда, сами стараемся содержать здание в идеальном порядке, как видите, но вот такие мелкие уколы не только раздражают, но дают возможность «видеть перспективу».
Земля полнится не только дурными слухами, и на премьеру нового спектакля раздановцев «Лореци Сако» отправилась целая делегация столичных деятелей театра и кино. В ее рядах был замечен и директор Параджановского музея Завен Саркисян. Почтили спектакль своим присутствием и представители местной администрации в лице вице-марзпета и вице-мэра. Зал был полон принарядившейся и воодушевленной присутствием именитостей и знаменитостей публики, словом, премьера получилась вполне пафосная.
«Это же практически спектакль Кости Треплева!», — говорил сразу по окончании спектакля один из театральных корифеев. Более точного определения не найдешь!», — вторил второй. С одной важной оговоркой – творение знаменитого чеховского персонажа публика не оценила. Спектакль Ашота Саркисяна и его команды вызвал шквал аплодисментов и вызовы на бис! в финале и самые высокие оценки профессионалов, когда главное испытание осталось позади.
Было от чего прийти в восторг. «Лореци Сако» — поэма вроде бы малопригодная для сценического воплощения. Но из миража, из ничего, из сумасбродства своего Ашот Саркисян, выступивший в спектакле и в качестве режиссера, и сценографа, и художника по костюмам, и музыкального оформителя, создал действо, наглядно показывающее, от чего потерял рассудок сын гор, пастух и богатырь Сако. Ущелье Дебеда предстало перед зрителями во всем своем ворожащем, мрачном, прекрасном, мистическом блеске. Точнее в темном мерцании в бликах бледной луны.
Давно известно, что голь на выдумки хитра, но чтобы так – пару полотнищ и три софита? И смеркалось, и горы подступали ближе, и ущелье гудело, выло, шипело пенами Дебета и звуками точно подобранной электронной музыки, вдыхая, втягивая в себя зал. И кричал, метался несчастный Сако, и всполохи света, взрезавшие темноту сцены, высвечивали выпуклый и точный пластический рисунок роли, и хохотала турчанка-одалиска в бешеном ритме танца-шабаша, и звало, звало колдовское ущелье…
«У НАС НЫНЧЕ НЕ ТЕАТРАЛЬНЫЕ ВРЕМЕНА, НО ВОТ ПОСМОТРИШЬ ТАКОЙ СПЕКТАКЛЬ и начинаешь верить, что не зря занимаешься этим делом», — говорил потом на приеме, устроенном в честь премьеры и приезда столичных гостей председатель СТД Акоп Казанчян. «Мы гордимся, что в нашем городе живет и работает Ашот Саркисян», — отвечал ему кто-то из местных аксакалов. Воодушевленные люди театра не просто сыпали комплиментами. Кто-то дал четкие и подробные инструкции, в какие инстанции и в какой последовательности надо обращаться, чтобы через региональную программу решить вопрос отопления здания. Кто-то обещал подарить разданскому театру какую-то световую технику, оказавшуюся ненужной после переоснащения. Кто-то посулил привезти списанные из выпавших из репертуара спектаклей театральные костюмы и реквизит…
«Мы очень рады, что наше мнение о работе этого театра и особенно Ашота Саркисяна нашло подтверждение в устах таких авторитетных людей, — сказал вице-губернатор Котайкской области Карен Маркарян. — Мы гордимся тем, что в нашем городе есть такой очаг культуры, такой художник. Театр находится в фокусе внимания властей и лично марзпета. За последние годы здесь многое было сделано не только в творческом плане. Если бы вы приехали сюда несколько лет назад, в зале даже кресел нормальных не было. Сейчас мы занимаемся тем, чтобы решить проблему с отоплением. Руководство марза и города делает и будет делать все от него зависящее, чтобы разданцы, которые любят этот театр и гордятся им, чувствовали себя в нем комфортно во всех смыслах и имели возможность приходить сюда во все времена года».
Давайте надеяться, что это не просто спич-тост. Ведь так она и выглядит на деле — та самая децентрализация культуры, о которой так много и малопродуктивно говорится. Не периодические фанфарные акции в регионах, а факт искусства и культуры, который рождается на местах, сеет разумное, доброе, вечное. Ведь у детей, которые пришли на премьеру «Лореци Сако» — а их в зале было немало, — при условии, что это не редкие, одноразовые акции, уже сейчас появляется не только привычка периодически нацеплять бантики и ходить, держа за руку родителей, в присутственное место. Появляются рефлексы восприятия чего-то более сложного, того, что словами, может, и не объяснишь, но почувствуешь самой глубиной души. Ашот Саркисян доказал, что и один в поле воин. Ведь посмотришь такой спектакль и начинаешь верить в силу искусства.
