Принятие парламентом Германии резолюции о признании Геноцида армян 1915 года стало еще одним проявлением давления Запада на Турцию и нарастающих кризисных тенденций в действующей модели внешней политики Анкары. Отметим, что резолюция, обсуждавшаяся еще в 2015 году, была принята на фоне конфликта между Турцией и ЕС вокруг условий миграционной сделки и евроинтеграции Турции. С учетом того, что, несмотря на разногласия, Анкара и Брюссель продолжают переговоры по условиям либерализации визового режима, принятие Бундестагом указанной резолюции стало еще одним фактором прессинга на позицию Анкары.
В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ПОСЛЕДНИЕ ШАГИ БЕРЛИНА ВСТРОЕНЫ В БОЛЕЕ ШИРОКИЙ контекст растущего давления со стороны Запада на Турцию, направленного на коррекцию ближневосточного курса Анкары и получение рычагов воздействия на процессы внутри Турции. В сочетании эти меры нацелены на закрепление статуса младшего партнера в отношениях Турции с США и ЕС, а также отражают противоречие между курсом Запада по сокращению террористической угрозы из Ближне-Восточного региона и ролью Анкары в качестве важного спонсора радикальных исламистских группировок.
В случае с США основным направлением противоречий остается кризис в Сирии, где Вашингтон в рамках борьбы с ИГ продолжает делать ставку на курдов, несмотря на возражения Анкары. При этом данный альянс с курдским движением позволит США в перспективе воздействовать на процессы внутри самой Турции с учетом растущего взаимодействия конфликтов в Сирии и на юго-востоке Турции. Примечательно, что 2 июня премьер-министр Турции Бинали Йылдырым назвал противоречащим союзническим отношениям Анкары и Вашингтона обнаружение в городе Нусайбин на юго-востоке Турции противотанковой ракеты американского производства.
Параллельно и Евросоюз наряду с резолюцией о признании Геноцида армян и противоречиями вокруг миграционной сделки и евроинтеграции также использует курдский фактор. В мае Чехия, Швеция, Германия и Франция разрешили открыть на своей территории представительства сирийской курдской Партии демократического союза, рассматриваемой Анкарой в качестве структуры, связанной с действующей в Турции Рабочей партией Курдистана. Вопрос об открытии представительств ПДС стал предметом обсуждения на Совете национальной безопасности Турции, выступившем с призывом в адрес европейских стран пересмотреть данное решение.
Указанные противоречия с Западом приобретают для Анкары особенно болезненный характер с учетом усиления зависимости Турции от США и ЕС, наметившейся еще с начала сирийского кризиса и усилившейся после конфликта с Россией в 2015 году. Данный процесс отражает нарастающий кризис действующей модели внешней политики Анкары, ранее предусматривавшей маневрирование между центрами силы и сбалансирование влияния Запада отношениями с Россией.
СЛОМ ДАННОЙ МОДЕЛИ И РОСТ ДАВЛЕНИЯ ЗАПАДА РЕЗКО ОГРАНИЧИВАЮТ свободу маневра Анкары и толкают Турцию на попытки восстановить указанную систему балансов путем наметившейся активизации попыток нормализовать отношения с Москвой. В то же время в условиях игнорирования со стороны США позиции Турции по сирийским курдам Анкара также вынужденно понижает градус риторики.
Так, президент Турции Эрдоган, комментируя начало крупного наступления на позиции ИГ в районе сирийского города Манбидж, направленного на отсечение группировки от границы с Турцией, заявил, что основную роль в наступлении играют арабы, а силы сирийских курдов оказывают логистическую поддержку. При этом примечательно, что, по данным сирийского оппозиционного мониторингового центра Syrian Observatory for Human Rights, курды составляют большинство сил, принимающих участие в наступлении.
Аналогичным образом, несмотря на жесткую риторику, озвученную Анкарой после принятия резолюции Бундестага, у Турции имеются минимальные реальные рычаги по эффективному воздействию на курс Берлина с учетом экономической зависимости Анкары от Германии, остающейся ключевым торговым и инвестиционным партнером Турции. Последний аспект, определяющий ограниченность возможностей Анкары в рамках разногласий с Западом, является наиболее важным для понимания природы противоречий между Западом и Турцией, выступающей в качестве одной из ключевых периферийных стран. На фоне кризисных процессов в экономике страны стремление Анкары сформировать собственную сферу влияния на Ближнем Востоке неизбежно вступает в жесткое противоречие с сохраняющейся экономической и геополитической зависимостью Турции от Запада.
В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ПОСЛЕДНИЕ ШАГИ БЕРЛИНА ВСТРОЕНЫ В БОЛЕЕ ШИРОКИЙ контекст растущего давления со стороны Запада на Турцию, направленного на коррекцию ближневосточного курса Анкары и получение рычагов воздействия на процессы внутри Турции. В сочетании эти меры нацелены на закрепление статуса младшего партнера в отношениях Турции с США и ЕС, а также отражают противоречие между курсом Запада по сокращению террористической угрозы из Ближне-Восточного региона и ролью Анкары в качестве важного спонсора радикальных исламистских группировок.
В случае с США основным направлением противоречий остается кризис в Сирии, где Вашингтон в рамках борьбы с ИГ продолжает делать ставку на курдов, несмотря на возражения Анкары. При этом данный альянс с курдским движением позволит США в перспективе воздействовать на процессы внутри самой Турции с учетом растущего взаимодействия конфликтов в Сирии и на юго-востоке Турции. Примечательно, что 2 июня премьер-министр Турции Бинали Йылдырым назвал противоречащим союзническим отношениям Анкары и Вашингтона обнаружение в городе Нусайбин на юго-востоке Турции противотанковой ракеты американского производства.
Параллельно и Евросоюз наряду с резолюцией о признании Геноцида армян и противоречиями вокруг миграционной сделки и евроинтеграции также использует курдский фактор. В мае Чехия, Швеция, Германия и Франция разрешили открыть на своей территории представительства сирийской курдской Партии демократического союза, рассматриваемой Анкарой в качестве структуры, связанной с действующей в Турции Рабочей партией Курдистана. Вопрос об открытии представительств ПДС стал предметом обсуждения на Совете национальной безопасности Турции, выступившем с призывом в адрес европейских стран пересмотреть данное решение.
Указанные противоречия с Западом приобретают для Анкары особенно болезненный характер с учетом усиления зависимости Турции от США и ЕС, наметившейся еще с начала сирийского кризиса и усилившейся после конфликта с Россией в 2015 году. Данный процесс отражает нарастающий кризис действующей модели внешней политики Анкары, ранее предусматривавшей маневрирование между центрами силы и сбалансирование влияния Запада отношениями с Россией.
СЛОМ ДАННОЙ МОДЕЛИ И РОСТ ДАВЛЕНИЯ ЗАПАДА РЕЗКО ОГРАНИЧИВАЮТ свободу маневра Анкары и толкают Турцию на попытки восстановить указанную систему балансов путем наметившейся активизации попыток нормализовать отношения с Москвой. В то же время в условиях игнорирования со стороны США позиции Турции по сирийским курдам Анкара также вынужденно понижает градус риторики.
Так, президент Турции Эрдоган, комментируя начало крупного наступления на позиции ИГ в районе сирийского города Манбидж, направленного на отсечение группировки от границы с Турцией, заявил, что основную роль в наступлении играют арабы, а силы сирийских курдов оказывают логистическую поддержку. При этом примечательно, что, по данным сирийского оппозиционного мониторингового центра Syrian Observatory for Human Rights, курды составляют большинство сил, принимающих участие в наступлении.
Аналогичным образом, несмотря на жесткую риторику, озвученную Анкарой после принятия резолюции Бундестага, у Турции имеются минимальные реальные рычаги по эффективному воздействию на курс Берлина с учетом экономической зависимости Анкары от Германии, остающейся ключевым торговым и инвестиционным партнером Турции. Последний аспект, определяющий ограниченность возможностей Анкары в рамках разногласий с Западом, является наиболее важным для понимания природы противоречий между Западом и Турцией, выступающей в качестве одной из ключевых периферийных стран. На фоне кризисных процессов в экономике страны стремление Анкары сформировать собственную сферу влияния на Ближнем Востоке неизбежно вступает в жесткое противоречие с сохраняющейся экономической и геополитической зависимостью Турции от Запада.
