Логотип

ТВОЯ РУКА В МОЕЙ РУКЕ

Тонкой, почти ювелирной работой отличается работа сотрудников отдела алиментов Службы принудительного исполнения судебных актов. Одними законами тут не обойтись. Здесь решаются не вопросы невозвращенных долгов, просроченных обязательств, незаконных построек, а судьбы людей. Здесь более всего раскрывается человеческая сущность, неадекватно реагирующая в различных жизненных ситуациях. В этой связи сотрудникам отдела наряду с юридическими нюансами приходится разбираться и в тонкостях психологических.

Десятилетнего Альберта К. с двумя более взрослыми сестрами мать забрала у мужа, когда ушла от него. Суд постановил, что все трое должны жить с матерью, бывший супруг должен выплачивать алименты, а квартира супруга в малом центре подлежит разделу. Во многом решение суда было обусловлено тем, что бывший глава семейства по каким-то причинам особо не противился действиям бывшей супруги. Тем не менее мать запрещает сыну видеться с отцом.

Однажды из-за попытки увидеться с сыном возник скандал, и Гагик К., по показаниям матери и бабушки своего сына, попал за решетку. В конце концов судебные инстанции приняли решение о том, что Гагик К. должен выплачивать алименты, а также имеет право видеться с малолетним сыном каждое воскресенье. Но проживание с матерью стало причиной ненависти к отцу, и за несколько часов в неделю встречи с отцом десятилетний ребенок успевает наговорить ему кучу гадостей.

"В моем присутствии ребенок несколько сдержан. Альберт все время твердит, что отцу не удастся его подкупить деньгами или каким-то отношением. Он постоянно напряжен и беспокоен. Понятное дело, что десятилетний ребенок самостоятельно к таким выводам прийти не может", — рассказывает старший принудительный исполнитель отдела алиментов Арам Хачатрян. В ходе встреч ребенка с отцом мать присутствовать не должна. Да и вообще, кроме сотрудника СПИСА, никто в ходе встречи не присутствует. Но постоянно непосредственно перед встречей на этой почве мать или бабушка провоцируют конфликты с исполнителем или Гагиком К. Все это отрицательно настраивает ребенка.

"У меня много было случаев, когда отцам после нескольких встреч со своими малолетними детьми удавалось наладить контакт. Но этот случай очень тяжелый. Ребенок без устали твердит, что не хочет видеться с отцом, ненавидит его. А отец стоит перед ним на коленях, — отмечает А.Хачатрян. – Порой мне в мои годы очень сложно хладнокровно наблюдать за такими сценами. Отец Альберта души в сыне не чает, весь смысл его жизни в одном только сыне, который при этом его ненавидит. Причем, как я полагаю, весьма субъективно. Однако мои соображения к делу приписать не могу, приходится оставаться в рамках своих полномочий".

Принудительная организация встреч детей с одним из родителей, пожалуй, самая тонкая психологическая работа в службе. К примеру, важны даже такие мелочи, как присутствие принудительного исполнителя на встрече не в черной служебной форме, а в гражданской одежде. Иначе у ребенка может развиться боязнь встреч с родителем из-за официальной и суровой атмосферы. Принудительному исполнителю приходится часами вести разъяснительные, воспитательные и иные беседы не только с родителями, но и с самими детьми. В этих случаях сотрудник СПИСА выступает в качестве посредника в проблемных отношениях между ребенком и одним из его родителей. "Там, где кончаются наши полномочия, мы подключаем к делу иные структуры. К примеру, общественные организации по защите прав детей и так далее. То есть возможности борьбы с аналогичными ситуациями немалые. Просто нужен постоянный кропотливый труд, чтобы хотя бы частично нивелировать впрыскиваемую в душу ребенка грязь", — отмечает собеседник.

Сотрудникам отдела алиментов приходится иметь дело с не совсем штатными жизненными ситуациями, что во многом обусловлено, если так можно выразиться, качеством вовлеченных в процесс сторон или одного из участников. Так, в памяти исполнителей навсегда остался случай, когда мать чуть было не выбросила трехлетнего ребенка из окна, когда в сопровождении исполнителей в их квартиру явился отец малыша. "Открыла окно и, держа на руках ребенка, грозилась выбросить. Сопровождающие нас опекуны не выдержали и выбежали из квартиры. Мне еле удалось заговорить ее и вырвать из рук ребенка", — отмечает А.Хачатрян.

Есть и вовсе дикие истории. Так, живущий с дочерью и зятем 75-летний Самвел Н. подал на дочь в суд, которая отказывалась помогать престарелому отцу. Суд постановил, что семья дочери должна ежемесячно выплачивать доживающему свой век Самвелу Н. алименты – 15 тыс. драмов ежемесячно. Дочь обжаловала вердикт суда первой инстанции в Апелляционном суде. Последний уменьшил размер алиментов до 5 тыс. драмов в месяц. Дочь несчастного старика вместе с мужем ежемесячно зарабатывают 300 тыс. драмов. В том числе и на эти средства они купили холодильник с замком, чтобы, кроме них, никто им не пользовался. "Пристыдить таких людей не получится. Нет у них ни совести, ни человеческих качеств. На наше недоумение они хладнокровно утверждают, что платят за коммунальные услуги, так зачем же при этом еще и должны кормить старика?.. Исполнители в этой связи удивляются, хотя умение удивляться у этих людей давно должно было атрофироваться. Так, бедный Самвел Н. ежемесячно, нащупывая дорогу палкой, ковыляет в СПИСА за полагающимися ему 5 тыс. драмов. От голода здесь ему становится плохо: пешком добирается до улицы Алабяна из другого района города. Больному старику пенсии на лечение не хватает – живет впроголодь.

Одна из основных проблем большинства дел, которые проходят через отдел алиментов, — это неплатежеспособность ответчиков. Нигде не работающие или зарегистрированные по месту работы граждане не могут или не хотят выплачивать алименты и поддерживать своих детей или престарелых родителей. "На уровне закона мы ничего не можем сделать. Не работающие граждане выплачивают алименты в размере одной расчетной минимальной зарплаты – всего 1000 драмов. Конечно же, это не те средства, с помощью которых можно решить какие-то задачи", — отмечает помощник главного принудительного исполнителя Арсен Мнацаканян. В качестве одного из возможных решений он предлагает создать государственный фонд дотирования для граждан, в пользу которых по закону можно взыскать лишь мизерные алименты. Такой механизм действует в Латвии.

Вместе со всем этим бывают и курьезные дела. Так, недавно отдел алиментов получил исполнительный лист по вердикту суда Франковского района украинского г. Львова о взыскании алиментов с Вазгена Г. Когда сотрудник СПИСА посетил уклониста, то его недоумению не было предела. Ответчик Вазген Г. оказался не кем иным, как инвалидом II группы, прикованным к постели, 84-летним ветераном Второй мировой войны. Но ошибки здесь не было. Заявитель Ольга З. отсудила алименты за 16-летнего сына именно у него. Вазген Г. признался, что был женат на этой женщине, но развелся с ней в 1989 году и выгнал из дома в ее родной Львов. Как она три года спустя после развода родила ребенка от 68-летнего Вазгена Г., могут объяснить лишь львовские судьи. Участвовавший в освобождении Украины от гитлеровских войск ветеран узнал о сыне-подростке от сотрудников СПИСА. Хотя никакие сроки не стыкуются, он не прочь поддержать "сына", который годится во внуки его собственным детям. Но нестыковки в законодательстве Армении и Украины не позволяют.

Большая часть возбуждаемых в отделе алиментов СПИСА дел обусловлена утратой отдельными людьми совести, здравого смысла, каких-то человеческих качеств, на смену которым приходят едва ли не животные инстинкты. Но животные чаще ведут себя благороднее людей, хотя бы по части заботы о потомстве. В этих ситуациях на плечи принудительных исполнителей ложится огромная ответственность, а действия приходится тщательно продумывать и анализировать. Одними сухими законами и нормативами такую кашу не разгрести.