IX Международный Театральный Чеховский фестиваль, проходивший в российской столице с 25 мая по 30 июля, был приурочен к чеховскому юбилею, а посему решением оргкомитета в Москву съехались лучшие чеховские спектакли со всех концов земного шара и в постановках режиссеров, имена которых при жизни уже вошли в сокровищницу мирового театра.
ТЕАТРАЛЬНОЕ ПИРШЕСТВО
Еще в конце января в российской столице проходили Дни А.П.Чехова, посвященные 150-летию великого писателя. Праздник, прошедший с воистину имперским размахом, был организован по инициативе Международного Театрального фестиваля им. А.П.Чехова Министерством культуры Российской Федерации и Департаментом культуры города Москвы при поддержке правительств России и ее столицы.
Завидовать масштабу, размаху и представительскому классу вышеозначенного события бессмысленно. Имеет смысл завидовать отношению к культуре, когда под знаком писателя собирается страна: от президента Дмитрия Медведева, политического и интеллигентского истеблишмента, деятелей культуры и представителей СМИ со всего мира до бесконечного потока зрителей, осаждающих театры в надежде на лишний билетик. Одно арт-мероприятие — и есть выполнение пятилетки по поднятию и сохранению престижа государства и нации.
IX Чеховский, в течение двух с лишним месяцев демонстрирующий москвичам и гостям столицы невообразимое многообразие форм и трактовок "Вишневых садов", "Трех сестер", "Дядь Вань" и прочих произведений великого писателя, не просто являл голографический срез сегодняшнего мирового театра, но в очередной раз закреплял за Москвой статус мировой театральной столицы. И не слишком острое главное блюдо из чеховских спектаклей было окружено деликатесными конференциями и обширными параллельными программами. И сами по себе творческая планка, элегантность, идеальная обустроенность и непоказное дружелюбие театрального собрания на фоне душного московского лета гарантировали праздник. А празднуют здесь не победы в призовой гонке, но само явление спектакля — существо и вещество театра. И оттого, что здесь это происходит, и оттого, как это здесь происходит, уныние, накопившееся от обманутых ожиданий, отлетает, растворяется, претворяется в золотое марево надежды. И видишь небо в алмазах.
"Давно остались в прошлом модные в годы перестройки глупые рассуждения о том, что репертуарные театры — советский пережиток. Наша задача сегодня — обеспечивать всем необходимым художественных руководителей, главных режиссеров для того, чтобы они могли спокойно заниматься своим замечательным, так необходимым нашей стране делом. Мы со своей стороны стараемся строить или ремонтировать, реконструировать, оснащать новейшей техникой хотя бы два театра в год", — говорил на открытии Дней Чехова председатель оргкомитета по их проведению — мэр Москвы Юрий Лужков. Можно было усомниться в искренности слов хозяина Москвы, но не позавидовать тому, что подобный спич он произнести просто обязан, было нельзя.
КОММЕНТАРИЙ К АФИШЕ
Вещь невероятная, но очевидная — в Москве нет пробок: все, кто имел маломальскую возможность, поторопился сделать из жаркого мегаполиса ноги. Душно, душно, душно… Но культурным пилигримам все нипочем. Они все так же осаждают театральные кассы в надежде на лишний билетик. Кажется, театр здесь не просто нужен как воздух — он заменяет воздух.
За две поездки — в январе и июле — удалось посмотреть ровно половину фестивальной афиши. На IX Чеховском спектакли числом 24 были, как всегда и везде, разные. Среди них один выбивающийся из ряда или, если угодно, потрясающий: "Дядя Ваня" Римаса Туминаса с Сергеем Маковецким. Еще один очень хороший — "Вишневый сад" Матса Эка в Стокгольмском королевском театре "Драматен". Был спектакль Жозефа Наджа, и это, как ни относись к "Шерри-Бренди", событие по определению. Были и просто "Бог знает что". Смотреть неловко. Например, "Летучая мышь" Штрауса, недавняя премьера Большого театра, включенная в программу, видимо, просто в виде бонуса для гостей. Дареному коню, как известно, в зубы не смотрят, тем более что цены на билеты даже на новую сцену Большого начинаются от 80 долларов, но смотреть на лепнину и роспись потолка было гораздо интереснее, чем на сцену. Хотя выстроенный на ней "Титаник" и идущие по трапу дамы в бесконечных мехах в первые минуты впечатляли. Тем не менее Штраус получился донельзя утяжеленный, едва ли не с лицом Бориса Годунова. Забавно, что для многих гостей он сделал погоду — вместо того чтобы радоваться Наджу, расстроились из-за случайно подвернувшейся ерунды.
"Три сестры" квебекского Театр дю Тридан шли 2 часа 40 минут без антракта. В театре им. Пушкина не работала система кондиционирования. Каждый из забитого до отказа зрительного зала вправе написать в мемуарах, что побывал в газовой камере. Но никто не ушел! Поскольку постановка Ваджи Муавада, режиссера ливанского происхождения и кавалера ордена искусств и литературы Франции, не отпускала. Все мы кричим, обезумев, когда от нас ускользает счастье…
Два дня подряд смотрели Чехова сквозь призму данс-модерн. Два дня фестиваль являл постановки знаменитейших хореографов Азии и Европы — тайца Лин Хвай-Мина и испанца Начо Дуато. Основанный Хвай-Мином Тайбейский театр танца "Клауд гейт" показывал то ли балет, то ли изысканную медитацию по "Вишневому саду" под названием "Шепот цветов". Пространство сцены, полностью покрытое розовыми лепестками орхидей, — только начало метафоры. Зеркальная стена-занавес, колеблющаяся в неверном свете, — вот ее завершение. Весь спектакль публика находится в плену иллюзий и миражей. Люди появляются в таинственном зазеркалье: что это — реальный человек по ту сторону стекла или отражение кого-то невидимого? Сад — как потерянный рай, в нем движутся ангелы в белых одеяниях. Зазеркалье, в котором фантасмагорически двигаются призраки прошлого с его живыми и мертвыми, ангелами и демонами. И музыка Баха, наполняющая атмосферу спектакля дыханием живой вечности, того самого Дао-пути, который пытаются постичь актеры прославленных "Небесных врат".
Спектакль Национального театра танца Мадрида к "Вишневому саду" отношения не имел, хотя и назывался "Бесконечный сад". Сделан он на основе чеховских "Записных книжек". Для знаменитого испанского хореографа Начо Дуато важно, что мир писателя — это бескрайний сад слов, где язык создает многочисленные комбинации. Он сделал отчасти "структуралистский" балет, осмысляющий текст — как жизнь, а жизнь — как текст, при этом счастливо обойдя холодность структурализма. Почерк Дуато — красота эскиза и многоплановость выражения. Поражал профессионализм труппы — все едино, гармонично, гибко и чувственно.
Дуато учился в школе "Мудра" у Мориса Бежара. С 1990 года возглавил Национальный театр танца Испании, для которого с приходом танцовщика начался новый этап в истории, — он стал знаменитым и интересным всему миру. А директор Чеховского фестиваля Валерий Шадрин стремится не только явить Москве лучшие мировые театральные постановки, но и наводить всяческие мосты между разными художниками, способствуя реализации разнообразных ко-программ. Последним достижением Валерия Ивановича в этой сфере стало "сватанье" Начо Дуато в Михайловский театр Санкт-Петербурга, главным балетмейстером которого он будет в течение ближайших лет. Знаменитому барселонцу также предоставлена возможность набрать курс в Вагановском училище, так что у Михайловского театра появляется возможность серьезного прорыва на стезе современного балета. Дуато успел поработать и в Большом — 26 июля на его сцене состоялась премьера спектакля "Многогранность. Формы тишины и пустоты" на музыку Иоганна Себастьяна Баха. Им в последний день июля и закроется Международный Театральный фестиваль им. Чехова — один из самых значительных фестивалей сегодняшнего театрального мира.
P.S. Пересчитать количество государственных и негосударственных организаторов, партнеров, спонсоров, содействующих и поддерживающих Чеховский фестиваль, не хватило терпения — их имена занимают целых четыре страницы буклета, напоминающего солидный фолиант. И нет-нет да и подумаешь: почему на Ереванский Международный Шекспировский фестиваль, которому предстоит традиционно пройти в октябре, на состоявшийся фестиваль, показавший Еревану уже не один театр с мировым именем, достать мало-мальски серьезных денег оказывается невозможно?