В новое и новейшее время многие страны столкнулись с деятельностью многочисленных религиозных сект и выработали определенные "традиции противодействия". Вне зависимости от политической формации редко где оспаривается факт разлагающего воздействия подобных структур на общественное сознание. Наиболее радикальные формы притеснения "вредителей" были апробированы при тоталитарных режимах, однако прекрасно известно, что и в других странах предпринимались весьма жесткие попытки по пресечению их активной деятельности.
С развитием современных принципов построения гражданского общества в "повестку дня" всплыли кардинально новые положения и акты, предоставившие более широкие возможности для легализации и "плодотворной деятельности" разнородных сектантских и раскольнических движений, одновременно ограничив правовые возможности государственного контроля. Это объяснялось руководящей ролью Вашингтона в глобальном процессе создания "обществ нового типа", напрочь отвергающих национальную историю, культуру и традиции. Нелишне напомнить, что Первая поправка к американской Конституции недвусмысленно констатирует: "Конгресс США не будет запрещать свободное вероисповедание, поддерживать какую-либо религию либо утверждать государственную религию".
В этой связи французская католическая газета "Круа" писала: "Поскольку американское общество было основано протестантами-пуританами, бежавшими на новый континент от религиозных преследований, то практика лоббирования собственных взглядов на территории новой родины стала для них второй натурой. Что же касается коммерческой активности сектантов, столь шокирующей европейцев, то для американцев, привыкших к телевизионным проповедям и рекламно-маркетинговому подходу, применяемому повсюду, нет ничего криминального в навязывании духовной пищи с такой же настойчивостью, как если бы это была жевательная резинка".
В конечном итоге все это вылилось в IX статью Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, первый параграф которой гласит: "Каждый имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в богослужении, обучении, отправлении религиозных и культовых обрядов". Именно в этом русле и осуществляется проект по созданию наднациональных обществ, представители которых могут позволить себе публичное надругательство над национальными ценностями, рассчитывая при этом на последующую (в случае надобности) поддержку влиятельных структур.
Так или иначе, но вследствие жесткой позиции самих европейцев возникла необходимость во втором параграфе той же статьи, который предусматривал уже определенные ограничения: "Свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц".
Основываясь именно на втором параграфе, многие европейские государства начали "приводить в соответствие" свои законодательства и разрабатывать собственные традиции борьбы с сектантами в новых условиях. Значительные шаги в этом направлении уже сделаны в Бельгии (которая первой в мире приняла юридическое определение "секты") и во Франции (где впервые было введено понятие такого уголовного преступления, как "манипуляция сознанием"). Тем не менее этот непростой процесс еще очень далек от своего завершения, причем сложность ситуации усугубляется не только крайне активным и агрессивным поведением самих "подвижников", но и откровенной поддержкой, которую они испытывают со стороны влиятельных американских структур.
Ален Вивьен, председатель французской Межминистерской миссии по борьбе с сектами (во Франции существует и такая организация), в 2000 году заявил, что Билл Клинтон поддерживает тесные связи с сектантами, так как они "являются незаменимым источником политического финансирования". Он также подчеркнул, что тоталитарные секты, возглавляемые сайентологами (в рядах которых, кстати, очень много голливудских звезд), проникают в функционирующие под эгидой ООН и ряда общеевропейских структур правозащитные организации, финансируют их работу и помогают составлять соответствующие отчеты.
Показательно, что после этого заявления Госдепартамент США в ежегодном докладе о нарушениях свободы вероисповедания в мире подчеркнул, что "пять европейских государств — Франция, Германия, Чехия, Бельгия и Австрия — несправедливо причисляют некоторые религии к опасным сектам". Было также отмечено, что из стран европейского политического пространства "нарушения свободы культа для религиозных меньшинств констатируются в России, Беларуси, Болгарии, Румынии и Армении". Любопытно, что именно тогда армянские парламентарии и решили внести первые поправки к принятому еще в 1991 году закону "О свободе совести и религиозных организациях".
Сегодня осуществляется второй этап реформирования этого закона, причем сами авторы законопроекта, говоря о предусмотренных ограничениях, совершенно справедливо ссылаются на тот же второй параграф IX статьи Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В этой связи заметим, что сама Конвенция не конкретизирует масштабы и формы ограничений, подчеркивая лишь, что они непременно должны подчиняться "демократическому законодательству". Иными словами, если для перерегистрации той или иной религиозной организации предусматривается (по предлагаемому сегодня законопроекту) наличие уже не 200, а 500 последователей, то в случае необходимого "демократического обоснования" можно обозначить более высокий минимальный ценз, например, в 10 000 подписей.
Более того, Конвенция допускает даже отступление подписавшегося под ней того или иного международного субъекта от первого параграфа IX статьи. В частности, первый параграф статьи XV гласит: "В случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации, любая из Высоких Договаривающихся Сторон может принимать меры в отступление от ее обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств, при условии, что такие меры не противоречат другим ее обязательствам по международному праву".
Сказанное полностью соответствует положению Армении, которая объективно находится в "чрезвычайных условиях, угрожающих жизни нации", причем данное утверждение всегда можно исчерпывающе обосновать по пунктам. Это очень важный вопрос, особенно с учетом того, что третий параграф той же статьи констатирует: "Любая из Высоких Договаривающихся Сторон, использующая это право отступления, исчерпывающим образом информирует генерального секретаря Совета Европы о введенных ею мерах и о причинах их принятия".
Думается, что при грамотной и профессиональной работе армянские парламентарии могли бы составить вполне убедительное обоснование своего либо "временного отступления" от первого параграфа IX статьи Конвенции, либо "вынужденного повышения" минимального количественного ценза, уже не отступая от нее.