Логотип

В ПОИСКАХ ТВОРЧЕСКОЙ АТМОСФЕРЫ

Есть своеобразный способ научить человека плавать — кинуть его в воду в глубоком месте. Считается, что выплывет. . . Именно таким образом поступают в нашем Оперном театре с молодыми певцами. Они выплывают, но, научившись "плавать", чаще всего покидают родные стены. . . Так случилось и с певцом Александром ТАМАЗОВЫМ.
На сцене нашего академического театра он появился не в самое благополучное время. Прежние звезды постепенно угасали, оскудевший репертуар не давал артистам возможности проявить себя в полную силу. Что стало с ними — беспристрастно отразило время: так мало счастливых творческих судеб, так редки подлинные успехи, так горьки годы, прожитые на обочине искусства.
Но, как и многие молодые оперные певцы, Тамазов не стал ждать у моря погоды. Человек организованный, он понял, что многое зависит от него самого — надо много работать, самостоятельно осваивать множество партий мирового оперного репертуара, которые никогда не исполнялись в Ереване. И после долгих сомнений певец решил все-таки уехать. Вот уже несколько лет он по контракту работает в далеком Эквадоре, найдя достойное применение своим творческим возможностям и, что также немаловажно, достойную оплату своего труда.
. . . Родился и вырос Александр в Тбилиси. Ему рано выпало счастье стать посетителем театров, концертных залов в городе, издавна славившемся своими театральными и музыкальными традициями. Этому способствовала и семья, в которой он вырос — все увлекались искусством, любили театр, музыку, пение. В доме была огромная коллекция пластинок, и по ним Алик знакомился с голосами великих певцов — Карузо, Джилли, Марио Ланца, Тито Гобби, Тито Руфа. Всепоглощающая любовь к пению сыграла немаловажную роль в выборе профессии, к тому же и тетя — известная певица и педагог Изабелла Саакян — во многом способствовала его увлечению.
Так он оказался на вокальном факультете Тбилисской консерватории. На голос студента I курса обратили внимание, и он стал постоянным участником спектаклей оперной студии при консерватории. На ее сцене он спел партии Фиорелло из "Севильского цирюльника" Дж. Россини, Белькоре из "Любовного напитка" Доницетти, заглавную роль в "Евгении Онегине" Чайковского. Высокого роста, подвижный, Алик свободно держался на сцене, хорошо чувствовал музыку. Поэтому успех первых спектаклей вполне был оправдан.
Конечно, годы учебы в Тбилисской консерватории не прошли даром. Как отмечает певец, воспитанию молодых вокалистов уделялось самое серьезное внимание. Так, непременным условием было участие студентов в спектаклях, пение с оркестром, в противном случае они лишались стипендии. Алик учился увлеченно, жадно впитывая все, что может дать педагог. Тем более что с педагогами ему повезло: с ним занимались замечательные певцы — профессор Нодар Ангуладзе, его ассистент Тенгиз Чачава, а в течение целого года ему посчастливилось брать уроки у прославленной солистки Большого театра Веры Давыдовой, переехавшей в те годы вместе с мужем, выдающимся басом Михаилом Мчелидзе в Тбилиси. С благодарностью он вспоминает своих педагогов, сумевших воспитать в нем художественный вкус, работоспособность, взыскательность к себе и своему творчеству.
С третьего курса Алик продолжил учебу в Ереванской консерватории в классе известного педагога, профессора Изабеллы Айдинян. Окончив консерваторию, он поступил на работу в оперную студию при Ергосконсерватории, которую в те годы возглавлял выдающийся режиссер-постановщик Ваан Багратуни. Под его руководством певец начал осваивать новые партии (Миль в опере "Брачный вексель" Россини, две роли в опере Пуччини "Джанни Скикки", Роберт в "Иоланте" Чайковского) , искать внешний облик своих героев, исходя из музыкального и поэтического замысла авторов. Конечно, очень помогали в этом природная музыкальность, артистизм и гибкий, выразительный голос.
Работа с Багратуни, а в дальнейшем и с Тиграном Левоняном углубляет в нем дар сценического перевоплощения — достаточно вспомнить его роли в Театре оперы и балета имени Спендиарова — Маркар в "Карине" Чухаджяна, Моси в "Ануш" Тиграняна, Бен в "Телефоне" Менотти, Жермон в "Травиате", ди Луна в "Трубадуре" Верди, Северо в "Полиутто" Доницетти, Яго в "Отелло" Верди. . . Это всегда сложные человеческие характеры, в которых причудливо сталкиваются добро и зло, любовь и долг. Каждую партию он исполняет так, словно судьба героя становится его судьбой. "Для меня очень важен смысл, драматургия партии, — признается артист, — существенно слово. Просто упражняться в виртуозном звукоизвлечении — это не для меня". Не случайно в репертуаре певца немало партий, насыщенных драматизмом, образы сильных натур.
Одна из самых блестящих удач артиста — партия Оровеза в "Норме" Беллини в постановке Б. Айрапетяна. Здесь ярко раскрылся драматический дар певца. Тщательно были продуманы все детали внешнего облика, виртуозно, колоритно исполнена вся вокальная партия. Это подтвердили и московские гастроли Оперного театра на сцене Новой оперы. Публика открыла для себя новое имя, певца высокого класса и профессиональной культуры. В ансамбле с другими певцами он обнаружил безошибочный вкус, тонкое ощущение музыки, соизмеряя ресурсы своего голоса со звучанием других. Не случайно Алик в числе лучших исполнителей был номинирован на "Золотую маску".
Начиная готовить новую партию, Александр словно переосмысливает все, что сделано до него. В процессе работы знакомится с историческими источниками, эпохой. Но ключ образа он ищет и находит в музыке. "Поиски певца непременно должны начинаться с музыкальной интонации", — так учила его Вера Давыдова, и Алик следует этому завету выдающегося педагога.
Поиски вокальных нюансов, музыкальных красок, логической и осмысленной музыкальной фразы помогают певцу раскрывать особенности творческого стиля разных авторов и на зарубежной сцене — в оперном театре Бурятии, где артист проработал год в Улан-Уде по приглашению дирижера Ара Маркосяна, и театрах Эквадора, где он сейчас работает. Александр фанатично предан каждой новой работе, будь то роль первого плана или лишь эпизодическая партия. Уберто ("Служанка-госпожа" Перголези) , Риголетто ("Риголетто" Верди) , Амонасро ("Аида" Верди) , Игорь ("Князь Игорь" Бородина) , Зарастро ("Волшебная флейта" Моцарта) , Эскамильо ("Кармен" Бизе) , Альфио ("Сельская честь" Масканьи) — эти роли в исполнении Тамазова получили высокую оценку в России и в Эквадоре.
Доволен ли артист своей творческой судьбой? Легко ли работать далеко от дома, друзей?
— На первых порах было очень непросто, — признается певец. — Не все так безоблачно, как кажется многим. То, что пришлось преодолевать в психологическом плане, было невероятно трудно. Надо было научиться общаться не просто с незнакомыми, но с совершенно другими людьми. Постоянно помнить, что ты не дома. . . В Эквадоре мне импонирует то, что люди менее отчуждены, иерархические ступени там менее заметны. Ко мне очень тепло отнеслись совсем незнакомые люди. Здесь я такого и в прежние времена не ощущал и сейчас не чувствую. Я бы даже сказал, что в пору нынешних изменений все мрачные стороны здешнего бытия даже обострились. Я уже не говорю о творческой атмосфере, которая меняется далеко не в лучшую сторону. Петь один раз в год считается у нас нормой. Поэтому я снова уезжаю, чтобы окунуться в творческую атмосферу. . .