— Ваша оценка сегодняшнего состояния армянской культуры!
— О какой культуре вообще идет речь? Пора называть вещи своими именами. Культура успешно скончалась, не выдержав воздуха "свободы" лет пятнадцать назад. Она просто эмигрировала.
— А что же мы имеем?
— Достаточно принять существование такой категории как "субкультура" и всякие попытки подогнать сегодняшнее положение дел под известные стандарты покажутся нелепыми и бессмысленными. Все, что есть сегодня, можно назвать именно этим термином — субкультура. Мне кажется, что мы имеем дело с этим феноменом абсолютно во всех формах искусства — от академического до популярного жанра. Дело в том, что в искусстве, как и в культуре вообще, действуют строго определенные представления и критерии, по которым можно отделять "зерна от плевел". По ним мы и можем воспринимать то или иное произведение или явление как культурное, как малокультурное и как бескультурное, в конце концов.
Вопрос опосредованности данных представлений с общественными вкусами и настроениями вообще не представляется актуальным. В контексте последних исторических событий и перипетий общество утратило всякую способность соотносить себя с этими самыми критериями, а в большинстве случаев вообще забыло о существовании оных в природе вещей. Так что ничего, кроме сожаления, по поводу этого самого состояния выразить не могу.
— Есть ли опасность сползания национальной культуры в общий "клозет" под названием шоу-бизнес?
— Для понимания того, что есть армянский шоу-бизнес, надо четко представить себе алгоритм, которым определяется его сущность: "артист" — его "спонсор" — его "творчество" — ресторан — диаспора — телевидение — ресторан. Если принять эту последовательность как универсальную для Армении, то разговор о том, что есть шоу-бизнес в нашей стране, становится строго определенным вплоть до адресов, стран, особенностей пищеварения и званий в итоге. В этом смысле мы вплотную подходим к финальной адресации, заключенной в самом вопросе.
— Виноваты ли сами деятели культуры в этом, может, время такое?
— Если нет культуры, откуда берутся "деятели"? Вероятно, надо определиться с категориями. Дело в том, что в принятой системе понятий существует номинальное количество форм искусства: академическая, духовная, популярная, авангардная, народное творчество. Это понимание вещей напрочь исключает аспект "светскости". Не "элитарности" в пивном понимании этого слова, а именно светскости — как некий "аристократизм" человека творчества, ставящий его над толпой. Какой из нынешних деятелей культуры тянет на эту планку? Какую бы область мы ни рассматривали сейчас — от академизма до зубодробильного рок-авангарда, арабствующего "народного творчества" и попсы — отовсюду несет самой что ни на есть плебейщиной. А с публики многого не потребуешь. Да и за что, собственно, они могут нести ответственность. В этом смысле можно спокойно сказать, что ни на ком нет никакой вины.
— С независимостью мы резко скатились в азиатчину или просто вернулись к своим корням, став тем, кем мы были на самом деле?
— Нужно принять во внимание ту огромную пропасть, которая разделяет духовную христианскую сущность национальной культуры от азиатского быта и реалий, в которых существовал наш народ. Так как христианская культура в силу своей замкнутости сохранила себя в рамках первозданной духовности, то с течением времени контраст между этой самой духовностью и азиатскостью быта привел к тем несоответствиям и уродливым формам, которые мы и имеем сегодня.
Я не думаю, что здесь независимость играет какую-то определяющую роль. Основные тенденции в углублении этой самой пропасти были заложены сотни лет назад. География в этом смысле играет свою трагическую роль. Мы ассоциировали себя на протяжении всей нашей истории с европейской культурой именно через христианское понимание духовных ценностей. Любое отвлечение от этого открывало жалкий ландшафт малообразованного азиатского быта, которыми определяется Восток в самом худшем понимании этого слова. Если представить некоего товарища, который лишен мало-мальских знаний о собственной истории и вере, который не умеет толком изъясняться на собственном языке, нетрудно понять, почему он начинает склоняться к более близким для себя формам азиатского генетического прошлого.
— Как получилось, что ваш талант композитора оказался востребован забытыми миром ассирийцами и почти ненужным армянам?
— Ответ очень прост: мои друзья Артак Авдалян и Лина Якубова вот уже несколько лет снимают документальные фильмы о жизни ассирийских общин в мире. География их обитания колоссальна — от Армении до США. Работа с ними раскрыла для меня доселе совершенно неизвестный мир духовности и музыки древнего христианского народа, который сохранил в себе чистоту и первозданность несмотря на то, что тысячелетия назад утратил родину. Музыка к трем фильмам вошла в саундтрек ASSYRIAN WAY, изданный в конце 2006 года в США. Мне приятно, что моя работа с колоссальным музыкальным материалом (от фольклора до духовных песнопений и гимнов) была по достоинству оценена ассирийцами. Этим можно только гордиться, что я и делаю. Вопрос нужности или ненужности армянам считаю спорным. Смотря кого называть армянами.
— Вы писали музыку к фильму Вигена Чалдраняна "Жрица". Что расстроило ваш творческий союз?
— Действительно, Виген предложил мне поначалу написать музыку к его фильму. Я начал писать ее и написал в общей сложности 32 музыкальных эпизода. Период истории, затронутый в фильме, был чрезвычайно интересен мне, так как события там происходили на стыке языческой и раннехристианской культур. В своих предыдущих работах я уже касался темы языческих аллегорий в альбоме "Этнофоника", изданном в 1996 году. Христианская духовная тема была частично затронута мной в другой работе — "Комитас. Десять Откровений", изданной в 2002 году. Но творческая кухня тоже кухня. Представления и предпочтения режиссера имеют определяющее значение. Посему в титрах фильма вы прочтете другую фамилию и услышите соответственно более близкую автору фильма музыку.
— Что бы вы сделали, если бы получили возможность управлять финансами, выделенными на культуру?
— Я бы немедленно потратил их на себя.
— Выходит, вы относите себя именно к культуре?
— Ну да.
— Вы, наверное, помните слова одной из песен Андрея Макаревича ". . . не надо прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас. . . " Есть ли у нас "непрогнувшиеся"?
— Слава богу, есть! Это, например, мои друзья, которые не изменили своим принципам, дорожат своим именем и осознают свое место и значение в нашей действительности. Я знаю талантливых академических музыкантов, через творчество которых мир воспринимает наше музыкальное искусство; знаю подлинно народных исполнителей, несущих в себе душу народа, его наивную и чистую сущность; знаю прекрасных рок-музыкантов, которые, не имея должной аппаратуры и сцен, предпочитают тихо работать в студиях, а не юродствовать под фанеру на попсовых "тусовках"; знаю прекрасных художников, живущих в глуши, но их искусство представлено в лучших галереях мира; наконец, знаю прекрасных, интеллигентных, блестяще образованных, глубоких зрителей и слушателей — публику. Все они образуют то небольшое братство, которое сегодня является главным хранителем того, что я и определяю как Культуру нашей родины, нашего народа.
— Что бы вы сказали на прощание, если бы решили покинуть родину?
— А что, я похож на человека, который может ее покинуть? Не дождетесь!
Menu
