Выступившие на нашей сцене в балете Л.Минкуса «Дон-Кихот» Джонатан Джордан и Сона Харатян предстали перед нашим зрителем как яркие представители труппы «Вашингтон-балет».
Джонатан Джордан родом из г.Феникс штата Аризона. Начальное хореографическое образование получил в Тусонской балетной школе и Школе балета в Фениксе. Дальнейшее образование продолжил в Академии балета «Киров» в Вашингтоне, по окончании которой совершенствовал свое мастерство в классе Рудольфа Харатяна в Вашингтонской школе балета. Джордан является финалистом международных конкурсов в Варне (Болгария), Париже и Нью-Йорке, обладатель престижной премии США «За выдающиеся индивидуальные достижения». Танцовщик работал также в труппе Trey McIntypre Project и в труппе Копенгагенского национального балета под руководством Александра Коплина. Недавно он в составе этой труппы выступал в Австралийских сезонах, солируя, в частности, в балете «Метаморфозы» в постановке Кристофера Уилдона.
Джонатан Джордан является не только солистом труппы «Вашингтон-балет», но и преподает там, является репетитором труппы. Исполняет роли в балетах классического наследия (в «Сильфиде» — главная партия Джеймса, в «Коппелии» — Франц, в «Жизели» — Альберт, в «Щелкунчике» — Принц), а также в балетах Баланчина («Серенада», «Четыре темперамента» на музыку П.Хиндемита — Меланхолик, Ромео в балете С.Прокофьева «Ромео и Джульетта» в постановке Уэбра… Недаром газета The Washington Times отмечала: «Безупречный классический танец Джонатана Джордана состоит из блестящих, вызывающих восхищение пассажей. Вскоре мистер Джордан станет одним из привлекательнейших исполнителей вашингтонского балета».
Сона Харатян начала обучаться балету в Ереванском хореографическом училище, затем продолжила обучение в Академии балета «Киров» в Вашингтоне и закончила ее в Вашингтонской школе балета. Уже одиннадцатый сезон она артистка, а затем и солистка труппы «Вашингтон-балет», выступая как в балетах классического репертуара, так и в балетах, созданных лучшими хореографами Америки. Помимо этого, она танцевала в Southern Balle Theatre Флориды, в труппе Trey McIntypre Project, в Копенгагенском национальном балете. Исполнительница сольных партий в балетах Джорджа Баланчина «Серенада» — Черный ангел, «Драгоценные камни» — часть II «Рубины» на музыку Каприччио для фортепиано с оркестром И.Стравинского, в «Четырех темпераментах» — Флегматик, а также в «Метаморфозах» в постановке Кристофера Уилдона, «Щелкунчике», в постановке Уэбра — Снежная Королева и в классических балетах, в т.ч. в «Жизели», где исполняла и партию главной героини, и достаточно технически сложную партию Повелительницы виллис — Мирты.
В принципе западная, в частности американская школа балета по нескольким параметрам отличается от знакомой нам, безусловно, прекрасной школы русского балета. В свое время мы могли видеть на нашей сцене выдающихся представителей Большого театра — Екатерину Максимову, Владимира Васильева, Мариса Лиепу. Да и наш Вилен Галстян, безусловно, представлял русскую школу на высоком уровне. В 60 — 70-е годы, когда в Советском Союзе гастролировала труппа «Нью-Йорк-сити балет» Джорджа Баланчина, наш зритель, возможно, впервые увидел несколько иной тип хореографической школы, отличавшейся от русской. Четкий переход из одной позы, позиции в другую, завершающийся ее скульптурной фиксацией, был, пожалуй, наиболее существенным отличием американцев от русской плавной кантилены танца.
Именно американский тип классической школы танца нам продемонстрировали солисты «Вашингтон-балета». Однако Джонатан Джордан, выступивший в партии главного героя «Дон-Кихота» Базиля, отличается не только школой. Следует учесть, что балет «Дон-Кихот», отражающий традиции балета XIX века, изначально не является «мужским» балетом, получившим развитие в XX веке, и партия главного исполнителя, за исключением двух фрагментов (вариации и коды в третьем акте), в основном сводится к хорошей поддержке балерины. И хотя поддержки были выполнены Джорданом безукоризненно, привлекало внимание то обстоятельство, что партия была значительно обогащена технически виртуозными прыжками и вращениями танцовщика в тех фрагментах, где обычно этих элементов не предполагалось.
Другая особенность «Дон-Кихота» как балета позапрошлого века — его насыщенность пантомимными элементами. Балет этот принадлежит к разряду «комических», и Джордан напомнил нам об этом. За последние несколько лет я впервые услышала смех в зале в процессе спектакля: и в фрагменте, где Базиль «флиртует» с Китри, и там, где он мнимо изменяет ей, и в сценах, где он выделывает «шуточки» с отцом Китри и ее престарелым женихом, и с Дон-Кихотом. При этом яркий, выразительный жест мы видим не только в так называемых «пантомимных сценах», но и в сочетании с технически сложными па.
Сона Харатян, к сожалению, в этот раз порадовала нас только небольшой партией уличной танцовщицы в первом акте. Эффектный выход, возвещающий приход тореадора Эспады, небольшое адажио с ним, вариация, достаточно технически насыщенная, как и кода, завершающая этот фрагмент балета, — вот и все. Хотя в этом «вот и все» зритель успел разглядеть выразительную, темпераментную и техничную «в западном стиле» балерину. Права газета The Washington Post, отмечающая: «Сона Харатян танцует телом и душой, создавая страстный образ». Остается надеяться на то, что в дальнейшем мы увидим Сону Харатян в более развернутых главных партиях.
В заключение поблагодарим солистов «Вашингтон-балета» за спектакль, с которого уходишь окрыленным и с надеждой: «Дай бог, не в последний раз!».
