Талант к рисованию у Евгения Мамиконяна был всегда: когда-то мама училась в художественном училище, отец, да и все его братья прекрасно рисовали – было в кого пойти. Вот только в отличие от родных-атеистов, Евгений подался не в классическую живопись или какой-нибудь ее «изм», а начал писать иконы – для церквей и просто верующих. И взял он в руки кисточку не в отрочестве или юности, а пришел к святому живописанию, оставив за плечами богатую событиями биографию в несколько десятков лет.
«Я НЕ К ПИСАНИЮ ПРИШЕЛ, Я К БОГУ ПРИШЕЛ, А ЧЕРЕЗ НЕГО — И К СМЫСЛУ ЖИЗНИ, который искал с молодости», — в сердцах промолвил Евгений, глядя на возвышающийся в столичном Канакере православный храм Покрова Пресвятой Богородицы. В Ереван известный иконописец приезжает не в первый раз: уроженец Москвы, он стал частенько наведываться в Армению после службы в рядах советской армии, а позже – для создания икон, в частности, для русской церкви. Буквально на днях он завершил роспись ее купола, преподнеся тем самым свой подарок к 100-летнему юбилею канакерского храма.
Первая моя встреча с Евгением Мамиконяном состоялась в российском Центре науки и культуры Представительства Россотрудничества в Армении, где он выступил с мастер-классами перед группой студентов. Художника слушали с большим вниманием и интересом, а сам мастер откровенно делился с будущими коллегами секретами иконописи, рассказывал о ее истории и даже продемонстрировал на глазах у всех, как на доске рождается лик святого. Глубокие знания по технике иконописи Евгений получил от своего знаменитого учителя, испанца Дионисия Гарсиа, которого в далеком 1936 году с группой детей-сирот привезли в Советский Союз. «Дионисия я встретил во время учебы на архитектурном факультете, куда я подался, так и не закончив Строгановку, — улыбается Е.Мамиконян. – С тех пор и начался отсчет моего серьезного вхождения в храм — я стал посещать богослужения, хотел служить только Богу».
По первой специальности Евгений Мамиконян – инженер, выпускник Московского высшего технического училища им. Н. Баумана: это, пожалуй, единственное учебное заведение в биографии Евгения, где он доучился до конца. «Пойти в технари мне посоветовал дядя Рачик, известный в советские годы ученый-физик, который много со мной занимался. Родители одобрили его решение, и мне ничего не оставалось делать, как не расстраивать их», — вспоминает он. На самом деле Евгения всегда тянуло к гуманитарным наукам и искусству. Параллельно с последним годом в Бауманском институте он год проучился на подготовительном факультете МГУ по специальностям «философия» и «филология», куда подал документы втайне от родных.
КАЗАЛОСЬ, ЖЕЛАННОЕ БУДУЩЕЕ НЕ ЗА ГОРАМИ – ЕВГЕНИЙ СДАЛ ЭКЗАМЕНЫ ВО ВТОРОЙ ВУЗ, — как вдруг жизнь вновь поставила его перед выбором. «В детстве я занимался музыкой, играл на гитаре, даже поступил в музыкальное училище… И вот однажды меня перехватил мой старший друг по двору, популярный в те годы артист кино, эстрадный певец, исполнитель романсов Николай Никитский и предложил стать его аккомпаниатором», — вспоминает иконописец. Вместе с Н.Никитским Евгений разъезжал по стране, выступая на многочисленных сценах, пожиная лавры артистической славы. Но куда бы жизнь ни забрасывала нашего московского соотечественника, он везде искал встречи с Всевышним, хоть и был еще не крещенным, не упускал возможности зайти в церковь в каждом «гастрольном» городе, послушать службу, насладиться духовными песнопениями.
«О Боге думал давно, всегда искал смысл жизни, и это было для меня главным камнем», – так сегодня характеризует свое жизненное кредо Евгений Мамиконян, дважды пытавшийся поступить в семинарию и не прошедший «советского отбора». «Во всем промысел божий, — считает он, — человек живет под Богом, который уготовил каждому особое предназначение». Несколько лет Евгений работал с Дионисием Гарсиа как подмастерье – растирал для него краски, прокладывал цвета. Потом испанец позволил ему работать мастером, и уже с конца 1980-х Евгений Мамиконян стал самостоятельным художником-иконописцем.
Первый святой образ Евгений изобразил на обоях в доме своей знакомой – другая дебютная работа была сделана от всего сердца и оставила след в душе будущего мастера. Правда, последующие ранние работы Евгений считает несовершенными, ведь мастерами такого дела становятся не сразу – должно пройти немало времени, пока в душе появится ощущение безграничной любви к Богу и преданности вере. Иконописание – особое искусство, не похожее на другие: «святой» художник должен не просто иметь талант к рисованию, но быть человеком верующим, соблюдать все посты, обязательно молиться – во время церковной службы и вне ее. И ходить на службы в честь святых, которых собирается увековечить на иконе. «И то не всегда получается гладко работать: иной раз святой дает мне помучиться, прежде чем позволяет себя написать», — полушутя, полусерьезно заметил мастер.
Евгений нередко работает под звуки духовных песнопений. К любимой музыке, которая вдохновляет его, он относит и произведения Комитаса, которые помогают сосредоточиться на молитве и творчестве во славу Божию. Пройдя солидный путь в иконописи, он сегодня способен написать одну работу за 3-4 часа – «за три часа и всю предыдущую жизнь», как заметил сам мастер. Но это не мешает ему учиться и совершенствовать свое мастерство ежедневно: художник уверен, что учеба – процесс бесконечный и очень полезный, обогащающий и разум, и душу.
ЕВГЕНИЙ МАМИКОНЯН – ЧЛЕН ИКОНОПИСНОЙ СЕКЦИИ ТВОРЧЕСКОГО СОЮЗА ХУДОЖНИКОВ РОССИИ, обучает будущих мастеров в студии при церкви. Он также был художником-оформителем в спектакле «Царь Федор Иоаннович» Московского театра русской драмы, создав декорации в виде иконописных изображений. Его работы представлялись на различных выставках, часть их обрела второй дом не только в России, но и в США, Голландии, Франции, в Украине.
Когда в 1991г. было решено восстановить в Ереване православный храм Покрова Пресвятой Богородицы, Е.Мамиконян понял, что обязан написать икону для исторической родины. С тех пор он частый гость в Ереване и автор многих ликов святых, покоящихся в храме. Здесь же находится и работа его учителя Дионисия Гарсия: икона Николая Чудотворца — одна из тех, стоя у которой любят предаваться мыслям прихожане. «В Ереване жаркое солнце, холодная зима – никакая краска не выдержит, вот и приходится частенько наведываться сюда, чтобы следить за иконами, поддерживать их жизнь, а значит, и души верующих во здравии, — говорит мастер. – И не только: писать лики святых для родины для меня – потребность души и особая миссия».
«Я НЕ К ПИСАНИЮ ПРИШЕЛ, Я К БОГУ ПРИШЕЛ, А ЧЕРЕЗ НЕГО — И К СМЫСЛУ ЖИЗНИ, который искал с молодости», — в сердцах промолвил Евгений, глядя на возвышающийся в столичном Канакере православный храм Покрова Пресвятой Богородицы. В Ереван известный иконописец приезжает не в первый раз: уроженец Москвы, он стал частенько наведываться в Армению после службы в рядах советской армии, а позже – для создания икон, в частности, для русской церкви. Буквально на днях он завершил роспись ее купола, преподнеся тем самым свой подарок к 100-летнему юбилею канакерского храма.
Первая моя встреча с Евгением Мамиконяном состоялась в российском Центре науки и культуры Представительства Россотрудничества в Армении, где он выступил с мастер-классами перед группой студентов. Художника слушали с большим вниманием и интересом, а сам мастер откровенно делился с будущими коллегами секретами иконописи, рассказывал о ее истории и даже продемонстрировал на глазах у всех, как на доске рождается лик святого. Глубокие знания по технике иконописи Евгений получил от своего знаменитого учителя, испанца Дионисия Гарсиа, которого в далеком 1936 году с группой детей-сирот привезли в Советский Союз. «Дионисия я встретил во время учебы на архитектурном факультете, куда я подался, так и не закончив Строгановку, — улыбается Е.Мамиконян. – С тех пор и начался отсчет моего серьезного вхождения в храм — я стал посещать богослужения, хотел служить только Богу».
По первой специальности Евгений Мамиконян – инженер, выпускник Московского высшего технического училища им. Н. Баумана: это, пожалуй, единственное учебное заведение в биографии Евгения, где он доучился до конца. «Пойти в технари мне посоветовал дядя Рачик, известный в советские годы ученый-физик, который много со мной занимался. Родители одобрили его решение, и мне ничего не оставалось делать, как не расстраивать их», — вспоминает он. На самом деле Евгения всегда тянуло к гуманитарным наукам и искусству. Параллельно с последним годом в Бауманском институте он год проучился на подготовительном факультете МГУ по специальностям «философия» и «филология», куда подал документы втайне от родных.
КАЗАЛОСЬ, ЖЕЛАННОЕ БУДУЩЕЕ НЕ ЗА ГОРАМИ – ЕВГЕНИЙ СДАЛ ЭКЗАМЕНЫ ВО ВТОРОЙ ВУЗ, — как вдруг жизнь вновь поставила его перед выбором. «В детстве я занимался музыкой, играл на гитаре, даже поступил в музыкальное училище… И вот однажды меня перехватил мой старший друг по двору, популярный в те годы артист кино, эстрадный певец, исполнитель романсов Николай Никитский и предложил стать его аккомпаниатором», — вспоминает иконописец. Вместе с Н.Никитским Евгений разъезжал по стране, выступая на многочисленных сценах, пожиная лавры артистической славы. Но куда бы жизнь ни забрасывала нашего московского соотечественника, он везде искал встречи с Всевышним, хоть и был еще не крещенным, не упускал возможности зайти в церковь в каждом «гастрольном» городе, послушать службу, насладиться духовными песнопениями.
«О Боге думал давно, всегда искал смысл жизни, и это было для меня главным камнем», – так сегодня характеризует свое жизненное кредо Евгений Мамиконян, дважды пытавшийся поступить в семинарию и не прошедший «советского отбора». «Во всем промысел божий, — считает он, — человек живет под Богом, который уготовил каждому особое предназначение». Несколько лет Евгений работал с Дионисием Гарсиа как подмастерье – растирал для него краски, прокладывал цвета. Потом испанец позволил ему работать мастером, и уже с конца 1980-х Евгений Мамиконян стал самостоятельным художником-иконописцем.
Первый святой образ Евгений изобразил на обоях в доме своей знакомой – другая дебютная работа была сделана от всего сердца и оставила след в душе будущего мастера. Правда, последующие ранние работы Евгений считает несовершенными, ведь мастерами такого дела становятся не сразу – должно пройти немало времени, пока в душе появится ощущение безграничной любви к Богу и преданности вере. Иконописание – особое искусство, не похожее на другие: «святой» художник должен не просто иметь талант к рисованию, но быть человеком верующим, соблюдать все посты, обязательно молиться – во время церковной службы и вне ее. И ходить на службы в честь святых, которых собирается увековечить на иконе. «И то не всегда получается гладко работать: иной раз святой дает мне помучиться, прежде чем позволяет себя написать», — полушутя, полусерьезно заметил мастер.
Евгений нередко работает под звуки духовных песнопений. К любимой музыке, которая вдохновляет его, он относит и произведения Комитаса, которые помогают сосредоточиться на молитве и творчестве во славу Божию. Пройдя солидный путь в иконописи, он сегодня способен написать одну работу за 3-4 часа – «за три часа и всю предыдущую жизнь», как заметил сам мастер. Но это не мешает ему учиться и совершенствовать свое мастерство ежедневно: художник уверен, что учеба – процесс бесконечный и очень полезный, обогащающий и разум, и душу.
ЕВГЕНИЙ МАМИКОНЯН – ЧЛЕН ИКОНОПИСНОЙ СЕКЦИИ ТВОРЧЕСКОГО СОЮЗА ХУДОЖНИКОВ РОССИИ, обучает будущих мастеров в студии при церкви. Он также был художником-оформителем в спектакле «Царь Федор Иоаннович» Московского театра русской драмы, создав декорации в виде иконописных изображений. Его работы представлялись на различных выставках, часть их обрела второй дом не только в России, но и в США, Голландии, Франции, в Украине.
Когда в 1991г. было решено восстановить в Ереване православный храм Покрова Пресвятой Богородицы, Е.Мамиконян понял, что обязан написать икону для исторической родины. С тех пор он частый гость в Ереване и автор многих ликов святых, покоящихся в храме. Здесь же находится и работа его учителя Дионисия Гарсия: икона Николая Чудотворца — одна из тех, стоя у которой любят предаваться мыслям прихожане. «В Ереване жаркое солнце, холодная зима – никакая краска не выдержит, вот и приходится частенько наведываться сюда, чтобы следить за иконами, поддерживать их жизнь, а значит, и души верующих во здравии, — говорит мастер. – И не только: писать лики святых для родины для меня – потребность души и особая миссия».
