— 20 лет назад, начиная фестиваль, ты мечтал довести его до уровня Эдинбургского, мечтал о Ереване — фестивальном городе. Увы! И все-таки сделано очень многое. А что для тебя главное?
— Главное, чего мы добились: уже выросло поколение людей, увидевших другой театральный мир. Узнавших, как делать фестиваль, что такое фестивальная культура, как работать с волонтерами, как делать буклеты и программки — простите, но мы это делали первыми. Мы проводили лаборатории, приезжал Павел Руднев, представители «Роял-Корт» и Театра-док — и в Армении зародилась «новая драма».
То, что у нас есть режиссеры очень столичные — это опять-таки благодаря фестивалю. Люди у нас теперь понимают, что такое иммерсивный театр, театр пальцев, теней, объектов, «экшн пейнтинг», мультимедийный театр — даже ленивый студент использует в своих работах проекцию. Люди теперь знают, что уличный спектакль — это не то, что поставлено на сцене и вынесено на улицу. Кстати, большую программу по уличному театру мы будем делать в будущем году. Я теперь вхожу в оценочный комитет Всемирной ассоциации уличного театра и цирка — профессионалы готовы приехать к нам и бесплатно реализовать большой проект.
То, что я говорил 20 лет назад о «новом Эдинбурге», — это, конечно, «детская болезнь левизны». Изначально было понятно, что у нас невозможно сотворить Эдинбург — не потому, что мы этого не умеем, а потому, что у страны нет таких ресурсов. Но, конечно, если бы существовали какие-то донорские фонды, мы могли бы добиваться лучшего, быстрее и без такой огромной затраты ресурсов нервных.
Вот знаешь, чего мы не добились? Как было плохо с сотрудничеством с Диаспорой, так и осталось — мы не нашли каких-то правильных ключей для работы с людьми, которые могут помогать с финансированием. По большому счету, мы так и не сработались ни с одним из наших правительств. Это моя проблема — я так и не научился сидеть по 18 часов в приемных.
Наконец, все мэры Еревана, очень разные по уму, возрасту, партийной принадлежности, никогда не давали нам толком денег. И это опять же наши ошибки, если все они не понимают, для чего нужно финансировать международный фестиваль или показывать на «Эребуни-Ереван» перформанс мирового класса, а не отечественную попсу.
Столичная власть — это вообще песня! Как будто они не «доходились» до этой мэрии четыре года назад, а только вчера родились! Люди, которые берут трубки в высоких кабинетах, — им пришлось с нуля писать те письма, которые мы писали в 2003-м. Вообще, когда фестиваль называют «мероприятием»… Хуже только слово «объект»!
— В итоге нет ощущения, что в большом театральном мире HighFest принимают гораздо серьезнее, чем в нашем отечестве?
— HighFest входит в самые серьезные театральные сети мира. Нас объявляли лучшим фестивалем на территории бывшего СССР, не считая Москвы, и включали в топ лучших фестивалей Европы. Это не просто очень ценно и ответственно.
В то, что Армения перестала быть белым пятном на театральной карте мира, внесены не просто наши пять копеек, а серьезная лепта. Многие стали интересоваться, приезжать, отсматривать и приглашать спектакли. И очень здорово, что у нас нет вопроса «а что делать дальше?». Огромное количество вещей надо делать! Сейчас и в будущем.
Тренд развития я вижу в том, что в Армению должны приезжать очень крутые коллективы больших форм — Ереван давно уже для этого созрел. Помнишь, когда приезжал лондонский «Глоб» — за час продалось 600 мест, хотя спектакль был не то, чтобы «вау!». Вот как сюда приезжает Кристина Агилера — это же не какие-то мифические люди финансируют! И мы должны проводить определенный ликбез, Ларс Айдингер — это не хуже и не менее важно, чем Агилера.
Государство должно быть более ответственным. Мне никогда не приходило в голову, что если оно не даст денег, фестиваля не будет. Мы всегда «фаундрайзили» в разы больше финансов, чем давало государство. Но так нельзя! Если люди что-то делают, делают хорошо и долго, государство должно это оценивать, индексировать, а не уменьшать финансы и нести ахинею про одну на всех программу грантов. Выделите отдельной строкой! Такого маленького бюджета, как в юбилейный год, у нас не было никогда: 20 лет назад начали с 35 миллионов, а теперь 15 с копейками.
Если государство — главный игрок на нашем культурном рынке, оно обязано понимать, когда проявлять коммерческий подход, а когда речь идет о системообразующих, отраслеобразующих явлениях. Так дифференцируйте!
— Проблема финансирования — это у нас общее место. И все-таки, как проводить живой юбилейный фестиваль в сегодняшнем безумном-безумном мире?
— Очень сложный год! Для нас еще и потому, что это первый HighFest, который мы делаем без художественного руководителя Евгении Подпомоговой, и это очень тяжело — она суперкреативила и умела всех мотивировать.
А вообще делать фестивали стало сложно всем и везде. Всячески усложнилось финансирование и увеличилась бюрократия — это наши коллеги- европейцы жалуются. Повестка дня, все эти гендеры-трансгендеры, экология-социалка… На эту абсолютную хрень выделяются какие-то немыслимые деньги. На то, что реально хорошо, — на это деньги не выделяются. А теперь еще и все стало крайне политизировано.
Утешает разве что последний тренд, выдвинутый европейцами-адекватами: на смену тезису «работа с аудиторией» приходит «citizens education«, образование граждан как задача искусства. Не надо работать маркетиногово, а просто образовывать людей! И тогда они будут воспринимать влегкую то, что делают искусство и культура.
Естественно, как все нормальные люди, мы сегодня больше всего хотим, чтобы в мире был мир. Вот HighFest объявил, что открыт как платформа для диалога российских и украинских коллег. И замечательно, что украинский режиссер и продюсер Влад Троицкий согласился прочитать для участников фестиваля лекцию «Арт-фронт» — о том, как культура противостоит всему тому, что происходит. И тут какая-то тетка в высокой театральной институции подняла вселенский вой: «Что?! Российские и украинские театральные деятели в одной программе?! Это чудовищно и недопустимо!»
Это все потому, что такие тетки не понимают всю ценность и сложность подобного шага. На тетку я, кстати, написал жалобу, и ее исключили из борда… Все эти культуры отмены и отмены культуры — вот это чудовищно и недопустимо! Культура должна созидать, быть всяческим мостом, окном, пространством, где вспоминаешь, что ты человек.
— Давай прекращать о грустном. Лучше презентуй нынешнюю программу фестиваля — что все-таки удалось привезти?
— На этот вопрос я отвечу, когда все прилетят, и я пойму, что все получилось. Готовность и желание людей приехать к нам сохранятся, и это прекрасно, но «цена вопроса» — это кошмар…
Ну, наш фронтмен на сей раз — блистательный Балет Эйфмана. И спасибо фонду «Go To Armenia» — людям, поверившим нам и выделившим на это дело денег ровно в пять раз больше, чем государство дало на весь фестиваль. Есть два очень интересных спектакля из Израиля. В одном из них, для детей и взрослых, используются такие гигантские гофрированные шланги — будет мастер-класс, как с этим работать.
Есть замечательный детский спектакль с Кипра, простой и очень добрый. На открытии играют классные румыны, очень пластичные и немного фриковатые, а потом не менее классный театр импровизации из Эстонии. Очень красивое уличное шоу из Алметьевска по мотивам татарской мифологии и яркий спектакль «Двери» из Архангельска… К сожалению, отказались приехать труппы из Дании, Бельгии, Германии — «у вас бомбят»…
Зато специалисты из Австрии и Польши выступят с лекциями по разным профилям. Конечно, в общем и целом гостей-директоров фестивалей и прочих вип-персон в этом году намного меньше обычного, и очень жаль, потому что армянская программа очень сильная. Кстати, московский режиссер Илья Мощицкий, который переехал в Армению вместе со своей командой и открыл здесь театр «Хронотоп», сделал спектакль, который тоже позиционируется как армянский. Проект планировался про ковид и закрытые границы, а вышел про день сегодняшний.
— В дне сегодняшнем — живой и юбилейный международный фестиваль. Игра стоит свеч?
— Абсолютно и бесспорно! И не только потому, что после двух ковидных лет онлайна и виара уже очень сложно восстанавливаться. А потому, что культура — это абсолютный приоритет! Во всяком случае, у нас должен быть именно такой, французский подход, когда государство узнают через культуру. Вот Франция производит оружие — мы об этом знаем? Нет! Франция — страна культуры в самом широком контексте.
К большому сожалению, Армения ничем подобным не занимается. И это не потому, что у нас нет денег. Это потому, что у нас даже имеющиеся деньги неправильно распределены. А делать надо так, чтобы Армения была представлена на всех возможных площадках, которые презентуют нас миру.
