Лидер ППА Наира Зограбян неожиданно выступила с заявлением, в котором выразила озабоченность по поводу взаимоотношений в лагере оппозиции. Вместо того чтобы объединить усилия вокруг дискуссии по проекту нового ИК, оппозиционные партии, по ее словам, заняты тем, что критикуют друг друга. Зограбян охарактеризовала обстановку в лагере противников власти как нездоровую и высказала мнение, что власть использует разрозненность оппозиции в своих интересах.
ТЕ, КТО ХОТЬ ИЗРЕДКА СЛЕДИТ ЗА РАЗВИТИЕМ СОБЫТИЙ ВНУТРИ СТРАНЫ, наверняка удивились, услышав это заявление. Почему госпожа Зограбян вдруг проявила такую озабоченность, ведь ей известно, что в оппозиционность ППА уже давно никто не верит?!
На самом деле Зограбян озабочена не столько положением дел в лагере противников власти, сколько критикой в адрес ППА, которая называет себя оппозицией, но при этом голосует обеими руками за все проекты правительства, занимает роскошный офис и пользуется покровительством Овика Абрамяна. Ярлык «клиенты премьер-министра» прочно прилип к руководящему составу ППА после ухода Царукяна из активной политики.
Заявление Зограбян можно было проигнорировать, списав на очередную попытку спасти лицо и убедить хоть кого-то в том, что ППА является оппозиционной партией, если бы не одно немаловажное обстоятельство: дело в том, что проект нового ИК разработан рабочей группой в стенах правительства. Это значит, что правительство несет ответственность за судьбу законодательной инициативы, стало быть, задача ППА заключается в том, чтобы обеспечить плавное течение дискуссии и уберечь ее от лишних эксцессов. Задача заведомо невыполнимая: всем и каждому в парламенте известно, что фракция ППА не проголосует в полном составе против нового ИК даже в том случае, если власть отвергнет все предложения оппозиции. Но попытка, как известно, не пытка, и Зограбян пытается делать вид, будто является горячей сторонницей объединения парламентской оппозиции вокруг общих требований.
Кстати, проект нового ИК не был официально представлен на обсуждение парламента 1 марта по той причине, что этому представлению должно было предшествовать утверждение документа правительством, а заседание правительства состоялось 3 марта, после чего документ поступил в распоряжение государственно-правовой комиссии. Ее председатель Ованес Саакян пообещал, что проект ИК станет предметом широкой дискуссии политических и общественных организаций. А еще Саакян сказал, что электронная составляющая парламентских выборов будет ограничена только первичной стадией регистрации…
Через 2 месяца
Так или иначе, при любом исходе парламентской дискуссии члены ППА проголосуют за новый ИК. Иначе и быть не может. По определению.
В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ МОЖНО БУДЕТ ПРЕДПОЛОЖИТЬ, НАПРИМЕР, ЧТО ПРЕМЬЕР-МИНИСТР находится в оппозиции к президенту, или вообразить, что ППА решила не ждать предложения о создании коалиции с РПА после парламентских выборов, или, например, предположить, что ППА решила сделать ставку в предвыборной борьбе не на ресурсы премьер-министра, а на оппозиционный электорат. Все эти предположения, разумеется, из жанра фантастики. К реальности они никакого отношения не имеют. В реальной политике все подчинено законам целесообразности: кто платит, тот и музыку заказывает. А оппозиционность ППА — такая же сказка, как и численность рядов партии «Армянское возрождение»…
Напомню, что руководитель фракции АНК Левон Зурабян уже сформулировал общие требования оппозиции к проекту нового ИК, так что госпожа Зограбян опоздала. Что касается взаимоотношений в лагере оппозиции, то здоровыми их в самом деле назвать трудно. Здесь все против всех, и каждый сам за себя. Неизвестно, сумеет ли меньшинство в стенах парламента объединиться и выдвинуть общие требования к проекту ИК. В любом случае, общие требования оппозиции — это требования оппозиции, а партия, которая находится под опекой премьер-министра, здесь ни при чем, даже если ее фракция вдруг поддержит предложения АНК о вывешивании списков проголосовавших граждан и электронной идентификации отпечатков пальцев после их обмакивания в чернила.
Как в басне про лисицу и виноград
Напомню, что после адресованного АРФ «Дашнакцутюн» предложения о сотрудничестве в ППА надеялись получить такое же, однако просчитались. Не дождавшись ангажемента, госпожа Зограбян стала выступать в СМИ с заявлениями о том, что коалиция на год не имеет смысла. Получилось как в басне про лисицу и виноград.
ППА ОКАЗАЛАСЬ ВНЕ БОЛЬШОЙ ИГРЫ И ТЕПЕРЬ ПЫТАЕТСЯ ДЕЛАТЬ ВИД, будто у нее есть собственная политическая позиция, которая сводится к нецелесообразности сотрудничества на год. К слову, напомню, что соглашение между РПА и АРФ «Дашнакцутюн» не содержит временных ограничений и воспринимается многими, как надежная гарантия возвращения традиционной партии в парламент после выборов 2017г. У ППА под руководством Зограбян таких гарантий нет. Остается делать вид, будто партия может сыграть свою игру на оппозиционном поле. Смешно.
Всем и каждому известно, что, помани РПА пальцем, и ППА, не раздумывая, бросилась бы в объятия любого формата сотрудничества. Микаел Мелкумян и Ваан Бабаян все еще ратуют за сотрудничество с РПА и твердят о готовности помочь правящей силе в деле реализации реформы Основного Закона. Господа из кожи лезут, чтобы доказать свою нужность РПА, а их лидер в это самое время громко переживает за то, что оппозиции не хватает единства и этим может воспользоваться власть. Как, однако, по-разному запели люди в руководстве ППА!
Да, оппозиция, как всегда, действует разрозненно, и этим пользуется власть. Все так и есть. Вопрос: при чем тут ППА? А ни при чем: партия больших денег застряла в воздухе по пути на свалку истории. Ее будущее столь же зыбко и туманно, как будущее Овика Аргамыча после парламентских выборов 2017 г.
В кулуарах власти упорно ходят слухи о том, что президент недоволен работой Овика Абрамяна на посту руководителя главного штаба РПА по референдуму и по этой причине центральный предвыборный штаб РПА на парламентских выборах возглавит другой заместитель президента по партии – экс-министр науки и образования Армен Ашотян. Это обстоятельство существенно снизит шансы Овика Аргамыча на возвращение в кресло премьера: после выборов 2017г. будет сформировано новое правительство.
ТЕ, КТО ХОТЬ ИЗРЕДКА СЛЕДИТ ЗА РАЗВИТИЕМ СОБЫТИЙ ВНУТРИ СТРАНЫ, наверняка удивились, услышав это заявление. Почему госпожа Зограбян вдруг проявила такую озабоченность, ведь ей известно, что в оппозиционность ППА уже давно никто не верит?!
На самом деле Зограбян озабочена не столько положением дел в лагере противников власти, сколько критикой в адрес ППА, которая называет себя оппозицией, но при этом голосует обеими руками за все проекты правительства, занимает роскошный офис и пользуется покровительством Овика Абрамяна. Ярлык «клиенты премьер-министра» прочно прилип к руководящему составу ППА после ухода Царукяна из активной политики.
Заявление Зограбян можно было проигнорировать, списав на очередную попытку спасти лицо и убедить хоть кого-то в том, что ППА является оппозиционной партией, если бы не одно немаловажное обстоятельство: дело в том, что проект нового ИК разработан рабочей группой в стенах правительства. Это значит, что правительство несет ответственность за судьбу законодательной инициативы, стало быть, задача ППА заключается в том, чтобы обеспечить плавное течение дискуссии и уберечь ее от лишних эксцессов. Задача заведомо невыполнимая: всем и каждому в парламенте известно, что фракция ППА не проголосует в полном составе против нового ИК даже в том случае, если власть отвергнет все предложения оппозиции. Но попытка, как известно, не пытка, и Зограбян пытается делать вид, будто является горячей сторонницей объединения парламентской оппозиции вокруг общих требований.
Кстати, проект нового ИК не был официально представлен на обсуждение парламента 1 марта по той причине, что этому представлению должно было предшествовать утверждение документа правительством, а заседание правительства состоялось 3 марта, после чего документ поступил в распоряжение государственно-правовой комиссии. Ее председатель Ованес Саакян пообещал, что проект ИК станет предметом широкой дискуссии политических и общественных организаций. А еще Саакян сказал, что электронная составляющая парламентских выборов будет ограничена только первичной стадией регистрации…
Через 2 месяца
Так или иначе, при любом исходе парламентской дискуссии члены ППА проголосуют за новый ИК. Иначе и быть не может. По определению.
В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ МОЖНО БУДЕТ ПРЕДПОЛОЖИТЬ, НАПРИМЕР, ЧТО ПРЕМЬЕР-МИНИСТР находится в оппозиции к президенту, или вообразить, что ППА решила не ждать предложения о создании коалиции с РПА после парламентских выборов, или, например, предположить, что ППА решила сделать ставку в предвыборной борьбе не на ресурсы премьер-министра, а на оппозиционный электорат. Все эти предположения, разумеется, из жанра фантастики. К реальности они никакого отношения не имеют. В реальной политике все подчинено законам целесообразности: кто платит, тот и музыку заказывает. А оппозиционность ППА — такая же сказка, как и численность рядов партии «Армянское возрождение»…
Напомню, что руководитель фракции АНК Левон Зурабян уже сформулировал общие требования оппозиции к проекту нового ИК, так что госпожа Зограбян опоздала. Что касается взаимоотношений в лагере оппозиции, то здоровыми их в самом деле назвать трудно. Здесь все против всех, и каждый сам за себя. Неизвестно, сумеет ли меньшинство в стенах парламента объединиться и выдвинуть общие требования к проекту ИК. В любом случае, общие требования оппозиции — это требования оппозиции, а партия, которая находится под опекой премьер-министра, здесь ни при чем, даже если ее фракция вдруг поддержит предложения АНК о вывешивании списков проголосовавших граждан и электронной идентификации отпечатков пальцев после их обмакивания в чернила.
Как в басне про лисицу и виноград
Напомню, что после адресованного АРФ «Дашнакцутюн» предложения о сотрудничестве в ППА надеялись получить такое же, однако просчитались. Не дождавшись ангажемента, госпожа Зограбян стала выступать в СМИ с заявлениями о том, что коалиция на год не имеет смысла. Получилось как в басне про лисицу и виноград.
ППА ОКАЗАЛАСЬ ВНЕ БОЛЬШОЙ ИГРЫ И ТЕПЕРЬ ПЫТАЕТСЯ ДЕЛАТЬ ВИД, будто у нее есть собственная политическая позиция, которая сводится к нецелесообразности сотрудничества на год. К слову, напомню, что соглашение между РПА и АРФ «Дашнакцутюн» не содержит временных ограничений и воспринимается многими, как надежная гарантия возвращения традиционной партии в парламент после выборов 2017г. У ППА под руководством Зограбян таких гарантий нет. Остается делать вид, будто партия может сыграть свою игру на оппозиционном поле. Смешно.
Всем и каждому известно, что, помани РПА пальцем, и ППА, не раздумывая, бросилась бы в объятия любого формата сотрудничества. Микаел Мелкумян и Ваан Бабаян все еще ратуют за сотрудничество с РПА и твердят о готовности помочь правящей силе в деле реализации реформы Основного Закона. Господа из кожи лезут, чтобы доказать свою нужность РПА, а их лидер в это самое время громко переживает за то, что оппозиции не хватает единства и этим может воспользоваться власть. Как, однако, по-разному запели люди в руководстве ППА!
Да, оппозиция, как всегда, действует разрозненно, и этим пользуется власть. Все так и есть. Вопрос: при чем тут ППА? А ни при чем: партия больших денег застряла в воздухе по пути на свалку истории. Ее будущее столь же зыбко и туманно, как будущее Овика Аргамыча после парламентских выборов 2017 г.
В кулуарах власти упорно ходят слухи о том, что президент недоволен работой Овика Абрамяна на посту руководителя главного штаба РПА по референдуму и по этой причине центральный предвыборный штаб РПА на парламентских выборах возглавит другой заместитель президента по партии – экс-министр науки и образования Армен Ашотян. Это обстоятельство существенно снизит шансы Овика Аргамыча на возвращение в кресло премьера: после выборов 2017г. будет сформировано новое правительство.
