Отметим, что речь идет о документе, инициированном коалиционной тройкой – Ованесом Маргаряном («ОЕ»), Рубеном Геворкяном («БА») и Ованесом Саакяном (РПА). Авторы предлагают изъять из УК статьи за клевету и оскорбление, кардинально изменить 19 статью Гражданского кодекса РА и дополнить ГК новой статьей 1087.1, оговаривающей порядок и условия возмещения ущерба за оскорбление чести, достоинства и за клевету («ГА» дважды обращался к этой теме).
ХОТЯ АВТОРЫ ДОКУМЕНТА И УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ИНИЦИИРОВАЛИ ЕГО исключительно из благих намерений перевести статьи за клевету и оскорбление из уголовного в поле гражданской ответственности, но ведь известно, чем вымощена эта дорога. Некоторые положения законопроекта подаются под соусом критериев демократического общества, хотя на самом деле смахивают на смирительную рубашку для СМИ. Трудно иначе рассматривать, учитывая тиражи армянских СМИ, размеры штрафов, предусмотренные для журналистов и печатных изданий. Для них размеры финансового наказания увеличиваются в два, а то и в четыре раза!
Что же касается некондиционности принятого законопроекта, похожего скорее на концепцию, то отметим: за два дня довольно бурных обсуждений представлявший законопроект Ованес Маргарян так и не сумел ответить на многие поднятые депутатами вопросы. Более того, он сам во время обсуждений признал, что в документе есть множество нерешенных вопросов, размытых определений, отсутствуют четкие механизмы применения. Чего только стоит весьма сомнительное, вернее неуместное в данном документе понятие приоритетного общественного интереса. К примеру, за оскорбление при желании можно счесть не только печатное слово, но и безобидный коллаж, и карикатуру. Заметьте, при желании. Потому как если человек всю жизнь прожил с кликухой и даже достиг какого-то положения, например, получил депутатский мандат — это ничего, нормально. А вот представителю масс-медиа упоминание клички грозит штрафом в 1000-кратном размере минимальной зарплаты, то есть в 1 млн драмов. Повторимся, при желании. Ибо, согласно законопроекту, слово (устное или печатное), картинка могут и не сойти за оскорбление, «ЕСЛИ ДАННАЯ СИТУАЦИЯ ОБУСЛОВЛЕНА ПРИОРИТЕТНЫМ ОБЩЕСТВЕННЫМ ИНТЕРЕСОМ».
КСТАТИ, ОВАНЕС МАРГАРЯН СОГЛАСИЛСЯ, ЧТО ПРАКТИЧЕСКИ ОЧЕНЬ ТРУДНО ДОКАЗАТЬ, обусловлено нанесенное оскорбление приоритетным общественным интересом или нет. Затруднился автор законопроекта ответить и на вопрос: считаются оскорблениями определения «безграмотный», «глупый» и т.п.? Нет ответа также на вопрос, чем будет расплачиваться со своей жертвой оскорбивший или оклеветавший, у которого за душой ни гроша? Может ли законопроект стать орудием в руках некоторых людей против неудобных или чем-то насоливших им СМИ? Этот вопрос прозвучал от депутатов не единожды, так и не получив внятного ответа. Авторы готовы работать над документом совместно с коллегами, журналистами, общественными организациями — таков был ответ.
Это лишь малая толика безответных вопросов. Между тем государственно-правовая комиссия дала по законопроекту положительное заключение, по словам ее зампредседателя Артюши Шахбазяна, учитывая готовность авторов доработать свое детище и отправить на экспертизу Венецианской комиссии. Кстати, А.Шахбазян отметил, что ко второму чтению парламентская комиссия даст положительное заключение только в том случае, если будут даны ответы на все поднятые парламентариями вопросы. По мнению депутата, в документе весьма хрупка черта, разделяющая свободу слова и ее ограничение, которую очень легко перейти.
Представлявший также положительное заключение правительства министр юстиции Геворк Даниелян отметил, что за последние 10 лет по соответствующим статьям УК за клевету и оскорбление не было возбуждено ни одного дела. Посему ценность обсуждаемого документа заключается в уточнении закона настолько, чтобы он применялся. Однако далеко не все однозначно гладко и с применением. Дело в том, что размер и вид возмещения ущерба за оскорбление или клевету, согласно законопроекту, определяет суд исходя из материалов дела. Депутаты сочли, что здесь имеются коррупционные риски. Напомнив об основанном на мониторинге судебных процессов докладе БДИПЧ ОБСЕ, в котором говорится о дефектах судебно-правовой системы Армении, депутаты от фракции «Наследие», а также независимый депутат Виктор Даллакян задались, пожалуй, риторическим вопросом: нужно ли давать коррумпированной судебной системе возможность определять степень оскорбления и клеветы и накладывать штраф?
ВПРОЧЕМ, СПРАВЕДЛИВОСТИ РАДИ СЛЕДУЕТ ОТМЕТИТЬ, ЧТО ПОЧТИ ВСЕ ДЕПУТАТЫ уверены в том, что необходимо на законодательном уровне урегулировать свободу (в плане клеветы и оскорблений) слова, которую ряд СМИ путает с вседозволенностью. Другое дело, что сделать это следует так, чтобы не нарушить ту хрупкую грань, о которой говорил А.Шахбазян. Тем более что некоторые депутаты, в частности В.Даллакян склонен усматривать связь данного законопроекта с предстоящими парламентскими выборами. Посему для В.Даллакяна избыток матерщины предпочтительнее недостатка свободы слова. А вот Арцвик Минасян и вовсе считает, что подобными изменениями нельзя защитить человека от клеветы и оскорбления.
И последнее. Пакет документов трижды отправлялся на экспертизу Венецианской комиссии, и трижды ее заключения приходили с рядом предложений. Последнее заключение датировано декабрем 2009-го. Ованес Маргарян утверждал, что авторы учли все рекомендации комиссии, однако перед тем как представить на обсуждение парламента, законопроект тем не менее в Венецианскую комиссию отправлен не был. Кроме того, вместе с законопроектом депутатам, несмотря на их требования, за два дня так и не предоставили декабрьское заключение Венецианской комиссии.