КАМАЛЯН ПОДАРИЛ МНЕ ЖИЗНЬ

Несколько лет назад, когда я просматривал материалы семейного архива, обратил внимание на пожелтевший от времени листок, вырванный из школьной тетради, на котором химическим карандашом была сделана короткая, едва различимая запись: "Великая Отечественная война. 1943 год. Курская дуга. Камалян спас мне жизнь".

С САМОГО РАННЕГО ДЕТСТВА Я СЛЫШАЛ РАССКАЗЫ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ от своего отца-фронтовика Андрея Григорьевича Семина. И неоднократно в этих разговорах упоминалась фамилия артиллериста Камаляна. Отец говорил: "Сын, не забывай и всегда помни того, кто вытащил меня из когтей смерти".

Мой отец Андрей Семин, студент Рязанского сельскохозяйственного техникума, был призван по мобилизации в действующую армию 1 августа 1941 года. Семин не был новичком в военном деле. К тому времени он, как говорится, понюхал пороху в боях с финнами в скоротечной войне 1939-1940 годов в составе 402-го гаубичного артиллерийского полка. За боевые заслуги был отмечен почетной грамотой Верховного главнокомандующего. Артиллерист по воинской специальности, он был направлен в 329-й зенитно-артиллерийский полк, с которым оборонял Москву от немецких оккупантов в районе Наро-Фоминска. За эти бои Андрей Семин награжден медалью "За оборону Москвы". В 1942 году командир орудия Семин воевал в составе 82-го зенитно-артиллерийского полка.

С Камаляном Семин встретился в июне 1943 года на Курской дуге. В орудийном расчете 14-й батареи 5-го дивизиона 1867-го минометно-зенитного артиллерийского полка находились воины разных национальностей: четверо русских, мордвин, еврей, украинец - одним словом, интернационал. Был среди них армянин Камалян. Он отличался мягким характером, но только не в бою. В минуты редкого отдыха его обычным обращением к сослуживцам была фраза: "Душа любезный, скажи, кто тебя обижает?" Часто вспоминал он свою Армению, рассказывал о Ереване, о горе Арарат.

Жарким летом 1943 года заполыхала в ожесточенных, кровопролитных боях Курская дуга. День и ночь продолжалась битва Красной армии с немцами, которые, не считаясь с потерями, упорно лезли и лезли вперед, вводя в бой свежие резервы. На позицию, которую занимала пушка Семина, падали фугасно-осколочные бомбы пикирующих бомбардировщиков, на нее сыпал минами скрипучий немецкий шестиствольный миномет, который бойцы в шутку называли "Ванюша" по аналогии с советской "Катюшей".

КОГДА СОЛНЦЕ ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ СТАЛО КЛОНИТЬСЯ НА ЗАПАД, началась страшная танковая атака. Артиллеристы развернули пушку на прямую наводку и открыли огонь бронебойными снарядами по железным слонам, которые выплевывали из своих хоботов смертоносное пламя. Завязалось сражение не на жизнь, а на смерть. Тут и там горели подбитые танки, но немцы не прекращали атак. Один за другим падали сраженные бойцы.

Скоро из всего орудийного расчета в живых осталось два человека: командир орудия Семин и заряжающий Камалян. Они успели сделать еще несколько выстрелов, а затем один за другим последовали несколько оглушительных взрывов. Столбы огня и земли поднялись в небо и с грохотом обрушились вниз, погребая под собой и пушку, и людей.

Когда Камалян пришел в себя, то стал на ноги и сразу же почувствовал обжигающую, нестерпимую боль в пальцах. Он глянул на руки и увидел, что кисть руки, словно бритвой, срезал стальной осколок, который валялся рядом. На землю и на гимнастерку хлестала кровь. Неожиданно его внимание привлек дымящийся песчаный холмик, из которого торчали чьи-то ноги в сапогах с обгорелыми подметками.

"Командира засыпало", - подумал Камалян. Он подбежал к холмику и начал одной рукой откапывать Семина. Тут он увидел саперную лопатку, схватил ее и, помогая коленями и локтями, ожесточенно отгребал горячую, пахнущую кровью и порохом рыхлую землю. Камалян успел до прихода санитаров откопать Семина, живого!

После того памятного боя Семин и Камалян затерялись на фронтовых дорогах. Андрей Семин с многочисленными осколочными ранениями и тяжелой контузией (несколько месяцев ничего не слышал и не мог говорить) оказался в тыловом госпитале Свердловска, где пролежал около года. Врачи извлекли из его изрешеченной спины 18 осколков! Один из хирургов сказал удивленно: "Повезло тебе, солдат, чудо, что хребет не задело. Повоюешь еще, артиллерия".

И действительно, Андрей вновь оказался в действующей армии, но в другой воинской части и в другом роде войск - в авиации. Демобилизовался младший сержант Семин в 1946 году, получив медаль "За победу над Германией". А орден Ленина и орден Отечественной войны II степени он так и не увидел на своей груди. Видно, не дошли, куда следует, наградные листы. В послевоенное время Андрей Григорьевич Семин заведовал учреждением культуры, более двадцати лет работал в школе. Умер в 1973 году и похоронен на сельском кладбище в селе Дубровичи Рязанской области.

Когда отец был жив, он пытался отыскать Камаляна, делал запросы в архив Министерства обороны, но безрезультатно. Может быть, после этой публикации отыщется след солдата Камаляна, и в юбилейный год 70-летия Победы над фашистской Германией найдутся его родственники, внуки и правнуки, которые расскажут о его мирной жизни. Нам, потомкам победителей, необходимо хранить и помнить имена и полководцев, и рядовых героев Великой Отечественной войны. Никто не забыт, ничто не забыто.

Владимир Андреевич СЕМИН, член Союза писателей РФ