ЭТОЙ МУЗЫКЕ ЗВУЧАТЬ ВЕЧНО

В марте этого года знаменитой Седьмой симфонии Д. Шостаковича исполнилось 80 лет. Она была завершена 27 декабря 1941 года. Исполнению этой симфонии, которую композитор назвал Ленинградской и посвятил подвигу родного города, придавалось политическое значение. Премьера состоялась в Куйбышеве 5 марта 1942 года. Играл оркестр Большого театра под управлением Самуила Самосуда.

 "СЕДЬМАЯ СИМФОНИЯ ПОСВЯЩЕНА ТОРЖЕСТВУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО В ЧЕЛОВЕКЕ, - писал в "Правде" Алексей Толстой. - Постараемся (хотя бы отчасти) проникнуть в путь музыкального мышления Шостаковича -  в грозные темные ночи Ленинграда, под грохот разрывов, в зареве пожаров, оно привело его к написанию этого откровенного произведения... Седьмая симфония возникла из совести русского народа, принявшего без колебания смертный бой с черными силами. Написанная в Ленинграде она выросла до размеров большого мирового искусства, понятного на всех широтах и меридианах, потому что рассказывает правду о человеке в небывалую годину его бедствий и испытаний. Симфония прозрачна в своей огромной сложности, она и сурова, и по-мужски лирична, и вся летит в будущее, раскрывающееся за рубежом победы человека над зверем..."      

После куйбышевской премьеры Седьмой симфонии прошли в Москве и Новосибирске (под управлением Мравинского), но самая значительная, поистине героическая состоялась под управлением Карла Элиасберга в осажденном Ленинграде.

На этом концерте присутствовала наша соотечественница, прошедшая страшную войну и чудом уцелевшая Рузан Лалаян. В ее личном архиве в Ереване хранятся многие памятные реликвии. Но самая ценная, как она считала - пожелтевшая программка концерта, состоявшегося 9 августа 1942 года, в котором впервые прозвучала знаменитая Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича. На первом листке крупным шрифтом слова Шостаковича: "Нашей борьбе с фашистами, нашей грядущей победе над врагом, моему родному городу Ленинграду я посвящаю свою 7-ю симфонию".

 - В жизни каждого человека бывают события, которые проходят через всю его жизнь, - рассказывала Р. Лалаян при одной из наших встреч. - Для меня, как и для многих людей моего поколения, таким событием стала война. А самое сильное впечатление - Седьмая симфония Шостаковича, названная впоследствии Ленинградской, услышанная мной в блокадном Ленинграде.

В самом начале войны во всех районах города стали формироваться добровольческие отряды. Специальных вызовов в военкомат никто не ждал: в штаб народного ополчения пришел и Шостакович с просьбой взять хотя бы в кашевары... В кашевары его не взяли, но он был зачислен в пожарную команду N5, рыл окопы, дежурил на крыше консерватории. В июле 1941 года композитор начал работу над своей 7-й симфонией, которая неразрывно связана с подвигом Ленинграда.

Много усилий было приложено, чтобы эта грандиозная музыка прозвучала. Трудно было собрать такое количество музыкантов для оркестра, ведь большинство оркестрантов стали солдатами. И тогда дирижер обратился за помощью к тем, кто возглавлял оборону Ленинграда. И вот солдаты-музыканты сняли боевые шинели и надели фраки. Весь оркестр был в сборе.

В переполненном зале Ленинградской филармонии зажглись люстры. Среди многочисленной публики сидели те, кто командовал войсками, кто работал на заводах, старики, женщины, дети. Как писал Алексей Толстой, присутствующий на репетиции симфонии Шостакович прильнул ухом к сердцу Родины и сыграл песнь торжества".

КАК ОТМЕЧАЛА РУЗАННА ЛЕВОНОВНА ЛАЛАЯН, в этом зале были и они с сестрой Софьей. "В качестве военных врачей мы служили в 1-й дивизии Народного ополчения. В качестве награды штаб нашей армии выдал нам билеты на концерт. Пешком кое-как добрались мы до филармонии. В полной тишине, которую в любую минуту могли прервать артобстрелы, мы ждали начала концерта. И вот на сцену вышел высокий худощавый дирижер Карл Ильич Элиасберг. Это исполнение Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде - одна из героических историй нашей музыкальной жизни. Оно вызвало огромный отклик в стране и в мире. Это было незабываемо. Несмотря на тяжелейшие условия, в которых находился Ленинград тех лет, симфония была сыграна мощно, грандиозно.

 Но как случилось, что враг не смог прервать эту музыку, которая была нужна городу не меньше, чем хлеб, свет и тепло. Как выяснилось потом, враги пытались отстрелять город именно 9 августа и целились в филармонию. Но наши артиллеристы открыли такой сокрушительный огонь по вражеской батарее, что заставили ее замолчать. В этой музыке звучал голос нашей неминуемой победе. Музыка вселяла уверенность: этот город не сдается, этот народ непобедим.

В антракте, продолжала свой рассказ Р. Лалаян, к ним подошел молодой истощенный человек и попросил махорки. Это был музыкант Корюн Ананян, выпускник Ленинградской консерватории, виолончелист, который в тот памятный вечер поднялся на сцену вместе с коллегами-оркестрантами, многие из которых были отозваны с фронта, чтобы в кратчайшие сроки подготовить необычный концерт. Махорки у сестер не оказалось, они попросили у офицеров и дали ему. Сестры взяли у него адрес и вскоре послали ему посылку с едой. Он написал теплое благодарственное письмо. Вторая их посылка не застала его дома. Корюна забрали в больницу с тяжелой дистрофией.

Общественность всего мира восприняла исполнение Седьмой симфонии как событие огромной важности. Вскоре из-за рубежа стали поступать просьбы выслать партитуру. Выбор Шостаковича пал на Тосканини. В его исполнении Седьмая прозвучала в Нью-Йорке. Так началось ее победное шествие по земному шару.