ГОСУДАРСТВОМ ТУТ НЕ ПАХНЕТ

Когда благодаря невежеству электоральных масс до власти дорывается мразота и благодаря им же стабильно держится на плаву, это есть величайшая катастрофа. Ибо дань самому тривиальному условию демократии – признанию права большинства на монополию власти и ее формирование под свой вкус зачастую ведет не к триумфу самой передовой в истории человечества формы государственности, а к краху всех чаяний о ней. Весь вопрос в том, насколько повезло или, наоборот, не повезло государству с умственным и ментальным цензом масс, формирующих среду и качество условий своей организованной жизни.

ДАЙ ПРАВО БОЛЬШИНСТВА ЧЕРВЯЧКАМ И ЖУЧКАМ - и они отправят птиц жить под землей. Закрепи за лягушками право выбора – они превратят разнообразие мира в одно сплошное болото. Признай в невежественных толпах монополию на власть – они сотворят охлократию с популистами и демагогами во главе, по образу и подобию своего ущербного естества.

К чему это я?

Двое представителей высшей судебной власти в ресторане шантажируют третьего уголовными делами и от имени главы государства требуют немедленно сложить полномочия. Тот "учиняет подлянку": записывает приватную беседу и делает ее достоянием масс. Массы возмущены, однако в большинстве своем не фактом принудительной попытки государственного переворота и ущемлением полномочий одной ветви власти другой, а моральным обликом должностного лица, посмевшего своей тайной записью попрать кодекс мужской чести.

Мужчины в массах негодуют из-за неподобающего поступка за столом (по-армянски - за святым "հացի վրա"); женщины кривят рты из-за потока бранных слов в устах, которым подобает по статусу лишь "золотой армянский"("ոսկեղենիկ հայերեն"). Вслед за тем матюкальщик в эфире главного телеканала на "золотом армянском" просит снисхождения и прощения у всех женщин, которые, оказывается, матери ему, сестры и дочери. Извинения в целом приняты слабым полом, и нынче все ждут раскаяния "подлого инициатора прослушки, который попрал мужскую честь", но пока еще не собирается признаваться в грехе. Словом, все ожидают, спорят, соглашаются, скандал будоражит души исповедующих правильные каноны морали и поведения масс…, но почему–то не будоражит их умы.

Конечно, это прекрасно: свято блюсти каноны благочестия и требовать того же от власти. Конечно, плохо, когда позволяют себе надругаться над мужской честью, осквернить "золотой армянский"… Но ведь плохо и то, что речь идет о надругательстве еще и над государством и законом. И, наконец, хуже всего, что именно это надругательство в данной истории никому, за исключением вменяемого подавляющего меньшинства, не интересно.

Спрашивается: а почему дорогое наше общество не возмущено очередным вопиющим актом попрания закона и преступлением против основ государственности? Почему оно никак не реагирует на попытку государственного переворота, которая, кстати, увенчалась успехом в данном случае с ВСС, как и в прошлом - с Конституционным судом и т.д.?

Ответ предельно прост: подавляющему большинству наших граждан на ментальном уровне непонятна сущность государственности и ее истинного предназначения. В нашей обобщенной ментальности отсутствует понятие государственного закона, как высшей формы регуляции нашей жизни.

ГОВОРЯ ПРОЩЕ, МЫ ЖИВЕМ И МЫСЛИМ категориями двора, беседки, воровских понятий, семейного воспитания, национальных обычаев… всем, чем угодно, но только не категориями государственного мышления. Мы реализуем свои гражданские обязанности и права в чисто формальном, условном виде, сведенном к обладанию паспортом. Мы так и не смогли вернуть себе ментальность государствообразующей нации. Мы так и не сумели побороть историческую амнезию и вспомнить, кто мы есть такие.

В противном случае участники "славного" застолья, опозоренные и оплеванные народом, до конца своих дней созерцали бы небо в клеточку… Или, скажем, известная голова, возведенная большинством на вершину власти и оттуда отважившаяся бесцеремонно заявить, что «нам не нужны горы, на которых восемь месяцев в году лежит снег", не примеряла бы на себе венец спасителя, а болталась бы в петле на виселице, специально для этого случая законом учрежденной.

Не лучше ли в таком случае прикрыть лавку, которую мы высокопарно называем государством? Ведь государством в ней не пахнет, равно как и в нас не проснулась гражданственность.