ВСЕГДА ЛИ ПРОКУРАТУРА ТАК НЕПРЕКЛОННА?

Первое апреля, как известно, считается Днем смеха. Правда, в последние годы этот день как-то затерялся в круговороте нашей ежедневной суеты, тем не менее в этот день иногда происходят если не смешные, то по меньшей мере странные дела.

ПЕРВОГО АПРЕЛЯ 2015 ГОДА ПРОКУРАТУРА ОБРАТИЛАСЬ В СЛЕДСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ с постановлением об отмене решения следственного органа о прекращении уголовного дела в отношении двух известных адвокатов. А начиналась эта история так. В 2012 году в результате автонаезда скончался несовершеннолетний. С учетом целого ряда обстоятельств в 2013-м обвиняемый водитель маршрутки был приговорен судом общей юрисдикции Шенгавита к 4 годам лишения свободы. Обвинение строилось на показаниях свидетельницы, чье поведение показалось адвокатам подсудимого странным, и они прибегли к мерам, необходимым, с их точки зрения, для осуществления полноценной защиты. Тем не менее Апелляционный суд отклонил жалобу адвокатов и оставил решение первой инстанции в силе. А вскоре в территориальные отделения прокуратуры и полиции поступило заявление от матери упомянутой свидетельницы, где та утверждает, что в процессе Апелляционного суда адвокаты использовали незаконно собранную информацию, касающуюся личной жизни ее дочери. В руках у адвокатов оказались сведения, содержащие медицинскую тайну. Были также разглашены некоторые подробности ее частной жизни, о чем один из адвокатов рассказал в телеэфире.

Полиция, исследовав материалы, отказала в возбуждении уголовного дела, но в прокуратуре Еревана постановление о невозбуждении уголовного дела отменили - там приняли решение возбудить дело по статьям 144 и 145 УК РА (незаконный сбор, хранение, использование или распространение сведений о личной и семейной жизни и разглашение медицинской тайны). В свою очередь адвокаты отмечали, что обратили внимание на не вполне адекватное поведение свидетельницы, а кроме того, в материалах дела имелась справка о предоставлении ей первой группы инвалидности, что, по их представлению, касается лишь людей, страдающих душевными болезнями. Таким образом, на основании запроса, проведенного, согласно адвокату, посредством суда, был получен соответствующий ответ, который и огласили во время заседания, так как защитники сочли это обстоятельство крайне важным для исхода судебного разбирательства. Ведь получается, что показания свидетельницы не могут лечь в основу обвинения...

Исходя из того, что адвокаты действовали не ради собственного удовольствия, а в интересах своего подзащитного, судьба которого решалась в суде, и целью их было не обидеть свидетельницу, а установить истину, тем более что никакой подписки о неразглашении они не давали (никто у них этого и не требовал), следователь принял решение о прекращении уголовного дела ввиду отсутствия состава преступления.

СЛЕДОВАТЕЛЬ ПРИ ЭТОМ ССЫЛАЕТСЯ НА РЯД СТАТЕЙ КОНСТИТУЦИИ и прецедентные решения Европейского суда по правам человека. Так, в статье 23 Конституции закреплено, что каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни. Запрещается использование и распространение сведений, касающихся личности, если это противоречит целям сбора или не предусмотрено законом. Но в то же время статья 18 Конституции провозглашает, что каждый имеет право на эффективные средства правовой защиты своих прав и свобод в судебных и иных государственных органах. Согласно статье 43 Основного Закона, положения ряда статей, в том числе упомянутой статьи 23, могут ограничиваться законом, если это необходимо для защиты общественной безопасности, охраны общественного порядка, пресечения преступлений, защиты конституционных прав и свобод, чести и доброго имени других людей и т.д.. Таким образом, в данном деле превалирует общественный интерес, выразившийся в том числе в цели предотвращения преступления, защиты конституционных прав и свобод. Адвокаты были обеспокоены тем, что их подзащитный будет осужден на основании показаний нездорового человека, ведь это явное нарушение закона. Следственный орган счел, что действия адвокатов исходили из интересов дела, для торжества правосудия, и вовсе не преследовали цели кого-то скомпрометировать. Следовательно, признаков статей 144 и 145 УК РА следователь Шенгавитского отделения Следственного комитета усмотреть не мог.

Но история на этом не закончилась. Прокуратура аннулировала решение следователя о прекращении уголовного дела и отправила на новое расследование. Таким образом, уже во второй раз позиции прокуратуры и следственного органа в данном деле расходятся. Одни возбуждают, другие отменяют. По большому счету межведомственное противоречие стало уже традицией и никого не удивляет. Но возвращаясь к нашей ситуации, отметим возникшую озабоченность адвокатуры. Ведь при подобном подходе прокуратуры они оказываются ограниченными в защите и не всегда смогут полноценно представлять интересы своих доверителей.

Настораживает это и журналистов, которые могут столкнуться со схожими проблемами. А некоторые задаются вопросом: что бы произошло, если бы дело коснулось менее известных адвокатов, к тому же не раз вступавших в противоречие с прокуратурой? Была бы позиция этого ведомства столь же непреклонной?