ГЛАВНАЯ ОПАСНОСТЬ – ИСКУСТВЕННОЕ ИСКУССТВО

Вместе со всеми учреждениями культуры Государственный театр музыкальной комедии им. А. Пароняна ищет модули реанимации творческой жизни. И, кажется, как и все, не сильно в этом преуспел. Но по мнению директора театра Каро ШАХБАЗЯНА, нынешняя ситуация в арт-пространстве чревата не только творческими и финансовыми проблемами.

- Театр имени Пароняна – большой арт-организм. Соответственно, и проблем у него сейчас больше, чем у маленьких коллективов. В начале июня закончится отпуск, в который вы ушли, как и многие. И что дальше?

- Обычно театры традиционно уходят в отпуск в августе. Но мы предпочли сделать это сейчас, чтобы выиграть время. Если, дай Бог, к середине лета ситуация улучшится, мы в любой момент хотим быть готовыми к работе. Недавнее послабление режима карантина коснулось и театров, и, естественно, существуют требования и правила, установленные комендатурой. И я все понимаю про режим безопасности, но от этого не легче. Для театра масштаба нашего все эти "до 10 человек", "полтора метра дистанции" и прочие радости – все сводится к элементарным читкам с небольшой группой актеров. Ведь исходя из ситуации и установленных правил, даже мизансцены ставить нельзя. Вот, недавно была встреча директоров с представителями министерства, и звучали разные предложения – о моноспектаклях, о малых формах. Все это прекрасно, у нас тоже есть малая сцена для камерных спектаклей. Но в контексте нашего театра с его жанровым форматом и ресурсом подобные проекты – фикция и самообман. И, наконец, поставили мы моноспектакли – для кого мы будем их играть?

- Это вопрос вопросов. Но ведь, кажется, рассматривается вариант в недалеком будущем начать пускать зрителя - по квотам, так сказать. В вашем большом зале это может сработать.

- Это все не так просто. Допустим, наш зал - 650 мест. Если сделать расчет с поправкой на социальную дистанцию, получается, можно принимать что-то порядка 150-200 человек. Как ты выразилась, вопрос вопросов – будет ли у этих людей желание и возможность купить билет и пойти в театр? Ладно, допустим, будет. Но по нынешним правилам мы обязаны после каждого спектакля дезинфицировать зал, фойе – везде, где было хоть какое-то скопление людей. Тут снова вопрос – стоит ли производить все затраты по показу спектакля в расчете на 150 зрителей? При наших ценах на билеты такой показ не покроет даже затрат на эту самую дезинфекцию.

Нам повезло – в начале года мы не плохо поработали, во всяком случае, заработали. По сей день, благодаря такой "подушке безопасности" театр на свои средства закупает все эти маски-перчатки и прочее. К тому же в нашем театре уже давно существуют дополнительные выплаты к официальной зарплате, и даже отпускные - а это средняя составляющая - мы обеспечили за счет внебюджетных средств. Естественно, сейчас ничего этого нет. Государство, как известно, не субсидирует нам даже 100 процентов зарплаты, а театру неоткуда зарабатывать. И если так пойдет дальше, вопрос упрется не только в приобретение средств защиты. Все начнет разваливаться, ведь возникают проблемы в здании, коммунальные, налоги. Может настать день, когда мы за интернет не сможем платить – через который, кстати, получаем все государственные предписания и общаемся с финансовыми институциями.

- Ну, государство денежную помощь вряд ли предложит. Разве что, играть спектакли на открытом воздухе…

- Меня, кстати, удивило, что на той самой встрече с директорами это предложение нашло в отдельных руководителях отклик. В мои детские годы мы делали нечто подобное в нашем дворе, и все было замечательно - сильно радовались... Не знаю, может они имеют в виду какие-то развлекательные перформансы, но ведь речь идет о профессиональном театре! Возможно, найдутся труппы, которые позволят себе что-то подобное, но лично я отношусь к этому крайне отрицательно. А в контексте нашего театра, кто пойдет на открытый воздух – оркестр, хор, кордебалет, актеры? Даже то, что мы делали за предыдущие два месяца, все эти онлайн показы - ну, сделали, чтобы что-то делать, но и это очень плохо.

- А ведь ходят слухи – Шахбазян делал качество, приглашал специальную съемочную группу, много камер…

- Это не имеет значения – сколько ни старайся. Я себе придумал оправдание - это архивный материал, история нашего театра, фиксация для будущих поколений. Ну да, старался сделать, по мере возможности, качественно. И просмотров было много - может, так сохраняется связь со зрителем. Но я до сих пор не знаю, хорошо мы делаем, или плохо - теряем живое общение. Мы все время ищем что-то, много обсуждаем с Акопом Казанчяном, стараемся учиться на чужих примерах, но не можем найти адекватный модуль. А творческий человек – он тем временем теряет форму. Вот я звоню артистам, прошу – дома делайте распевки, и даже понимаю, что они и без моих звонков это делают. И что! Стоит артист кордебалета у подоконника (типа у станка), разминается – это же все профанация! С другой стороны, хоть какая-то попытка остаться в обойме. Но те форматы, которые нам предписывают сверху, – все это нам не подходит.

- А разве есть возможность выбора? Мир, как известно, не будет прежним.

- Это понятно - темпы распространения вируса, которые мы видим в последние дни, и все прогнозы особо не радуют. Не знаю, может ситуация заставит нас придумывать какие-то новые форматы. Ведь люди хотят работать, и это тоже понятно. Просто, как любил говаривать Ерванд Хачатурович, - не стоит хвататься правой рукой за левое ухо. Все, что сейчас предлагается, это же все искусственные вещи, по крайней мере, на мой взгляд. И не приведи Господь, если мы начнем их делать, а потом начнем к ним привыкать – а что, очень даже ничего. И это может стать нормой жизни, даже когда ситуация войдет в колею.