ДУХОВНОЕ ПАЛОМНИЧЕСТВО В АРМЕНИЮ

"ГА" уже писал о том, что  22 и 23 сентября на сцене Русского театра им. К.Станиславского в Ереване пройдут гастроли Московского художественного театра имени Сергея Параджанова. Армянскому зрителю будут представлены две постановки: уникальный, завораживающий своей масштабностью и оригинальностью проект "АРМЕНИАДА", посвященный 100-летию Геноцида армян, и музыкально-поэтический дивертисмент "Жизнь не сыграешь на бис". О предстоящих спектаклях, современном зрителе, задачах театра и многом другом наша беседа с художественным руководителем Московского художественного театра им. С.Параджанова Владимиром Габбе.     

 - Владимир Рубенович, вы назвали проект "АРМЕНИАДА" "алхимией снов Армении". Если учесть, сколько видов, жанров искусства вы сумели объединить в "АРМЕНИАДЕ", только о творческой алхимии в рамках одной театральной постановки мы можем, наверное, говорить часами. А смысловой посыл – это и вовсе нечто глубоко философское, духовное, юнгианское…

- В этой постановке, посвященной 100-летию Геноцида армян, мы действительно объединили несколько жанров искусства. Поэтический слог, завораживающий видеоряд, живая музыка, вокал и т.д. "АРМЕНИАДА" - это своего рода фантастическое духовное паломничество в страну предков. Весь кинематограф Параджанова был пропитан театральностью. При том что он никогда не занимался театром, любой сделанный им кинокадр можно считать сценографией, театром, праздником. И я считаю, что именно такая вот "пограничная" территория, где встречаются различные жанры, дает зрителю возможность нового, более эмоционального восприятия своих же духовных ценностей. Мы не пытаемся "АРМЕНИАДОЙ" еще раз напомнить зрителю о боли армянского народа, о страшных трагических страницах нашей истории. Подобной художественной цели не ставилось. Мы просто приглашаем зрителя совершить, повторюсь, вместе с нами духовное паломничество в страну наших предков, в их потерянный рай, запредельную историю, уничтоженные мечты, с тем чтобы наполнить сегодняшний день еще большим содержанием, духовностью. В "АРМЕНИАДЕ" нет пессимизма, как не было его в Параджанове…

- "Директор театра жизни" – так ведь его называли?

- Именно так. Когда мы создавали в Москве свой театр 20 лет назад, одной из главных задач было не переводить искусство Мастера на сцену. Это было бы не только неправильно, но и нелепо. Однако искусство Параджанова настолько бездонно и безгранично в своих тайнах, что можно находить в них все новые и новые грани, предлагая современному зрителю то, что может его заинтересовать духовно, интеллектуально. И я очень рад, что в Москве нашелся тот интеллектуальный зритель, который хорошо знает и помнит Параджанова, и ему интересно, о чем и на каком языке разговаривает современный театр, носящий его имя. Речь идет о московской интеллигенции и, кстати, о молодежи, которую интересует феномен Параджанова. Молодым интересно познавать его творчество. А принять или не принять – это уже другой вопрос. Кстати, наш зритель приходит на одни и те же спектакли по 7-8 раз. Почему? Да потому, что мы  в своих постановках пытаемся сохранить дух сиюминутного действа. Оно происходит сейчас и больше не должно повториться. Конечно, речь идет о некой мистификации. Но для зрителя тайна сохраняется – то, что происходит на сцене, происходит сегодня. Завтра это не повторится. 

- То есть каждый ваш спектакль – это импровизация?

- Да. И зрителю кажется, что от его участия зависит финал. Понятно, что всякая импровизация имеет свою внутреннюю театральную кухню. Но загадка, интрига для зрителя имеют место быть.   

- Ваш  театр далек от традиционности. Нет рядов кресел, партера, амфитеатра, обстановка, скажем так, куда интимнее, нежели в театре в привычном смысле этого слова. Создания подобной атмосферы соучастия, сопричастности требовала параджановская тематика или это просто удачная находка, чтобы привлечь аудиторию?

- Пригласить зрителей в театр, носящий имя Параджанова, посадить его в обычные кресла и с высоты сцены диктовать какую-то эстетику – это не наша история. Я вовсе не говорю, что это плохо вообще, но это не наше. Вы совершенно правы в том, что мы приглашаем зрителя стать соучастником нашего действа. Все вокруг напоминает параджановскую эстетику, его мир, его сказочные образы, его изобразительный ряд. Мы создаем праздничную атмосферу, иногда сажаем зрителей за круглые столы, на которых – армянское вино, гранаты, сухофрукты. Чтобы зритель почувствовал себя в гостях у Мастера. За 20 лет мы прошли довольно суровый путь становления, но сегодня у нас есть свой зритель.

 - В "АРМЕНИАДЕ" русские артисты читают на армянском языке Севака, поют Комитаса… Подобное погружение в армянский мир не могло не привести к неким внутренним духовным трансформациям - верно ведь?

- Вы даже не представляете себе, насколько вы правы. На протяжении полугода, готовясь к постановке, наши артисты жили в атмосфере армянской духовности. Не просто соприкасались с ней, а впитывали ее всеми фибрами души. Армянская музыка, слова, интонации – все это стало частью их души. Поэтому сегодня  встреча наших артистов с армянским зрителем – это нечто большее, нежели очередной, сыгранный в рамках гастролей спектакль. Одно дело - играть "АРМЕНИАДУ" в стенах своего театра, другое – привезти ее на родину Мастера, на суд современного армянского зрителя.

- О Параджанове написано множество книг, снято множество фильмов. Казалось бы, сказано все или почти все. А есть открытие, которое совершили именно вы, – открытие таких граней творчества, личности Мастера, о которых другие не знают?

- Дело в том, что Параджанов – это образ, который не имеет границ. И сколько ни открывай новых граней, неизведанных оказывается больше. И можно их находить, ставить вопросы, спорить с самим собой и приглашать в этот спор зрителя, что, собственно, мы и делаем. У нас, кстати, был интересный проект. Представьте себе - в зале огромный овальный обеденный стол, за который вас приглашают на трапезу. И как во время спиритического сеанса, приглашаются  гении, такие как Феллини, Тарковский, Параджанов, Антониони, Бергман, Гуэрра… Они встречаются для обсуждения своих исповедей. И ведь это на самом деле было. Они действительно встречались, и Параджанов предложил каждому снять свою "Исповедь". У всех получилось, за исключением Параджанова. Он написал сценарий, но ушел из жизни, успев поработать над ним всего 2 съемочных дня. И вот мы создали  такое пространство - между креслом каждого из гениев посадили лишь по одному зрителю. В этом спектакле - восемь зрителей, тогда как работают над ним 25 человек, включая технический состав. Восемь зрителей приходят в полночь как бы в гости к гениям…

- Я бы не отказалась оказаться в числе этих восьмерых зрителей… Расскажите о втором спектакле, который вы привезли в Ереван, - "Жизнь не сыграешь на бис".

- "Жизнь не сыграешь на бис" - спектакль, приглашающий в волшебный мир поэзии, музыки. Прозвучат произведения Высоцкого, Окуджавы, Рождественского, Цветаевой, Бродского,  Евтушенко, Ахмадуллиной. Мы рефренами взяли самые эмоциональные поэтические нотки, переплели их с живой музыкой. Это территория ностальгии – не в смысле грусти, а в смысле ярких эмоциональных интонаций, переживаний, впечатлений, от которых мы в бешеном ритме современной жизни и суете бытовых проблем, которых сегодня предостаточно, зачастую закрываемся. А ведь именно подобные впечатления, переживания делают нашу жизнь эмоционально более насыщенной и яркой.