НЕОКОНЧЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, или ПЬЕСА ДЛЯ ОДНОГО АКТЕРА

"Мы видим отход от национальных культурных матриц, и этому способствует новое поколение, пришедшее в Армении к власти после бархатного переворота", - заявил в интервью "ГА" доктор социологических наук, академик Геворг ПОГОСЯН.

- Геворг Арамович, что скажете о внутриполитической ситуации в стране, в частности, в контексте громких отставок руководителей силовых структур - СНБ и полиции?

- Тема отставок, в частности ключевых фигур, в силовых структурах давно была на слуху, сегодня они стали реальностью. Все опросы последних месяцев показывают, что люди недовольны работой команды Пашиняна. Год с лишним назад начался процесс омолаживания и обновления кадров. Однако новые назначенцы не всегда соответствовали высоким профессиональным требованиям. Общество невысоко оценивает профессионализм нового руководства. Сейчас, видимо, происходит вторая фаза смены кадров. Надо отметить, что логика нового поколения руководителей сильно отличается от логики и стиля работы того поколения, которое нам более или менее знакомо. Бархатный переворот привнес с собой очень серьезный конфликт поколений, и эта проблема намного шире, чем просто вопрос смены кадров. Это конфликт мировоззренческий, ценностный и идеологический.
          Еще два года назад в одном из интервью вашей газете я говорил о том, что приходит другое поколение армян и строить оно будет другую Армению. На переломе эпох, во время коренных изменений общественного строя, смена поколений - это вовсе не то, что мы называем преемственностью. Эти люди выросли в независимой Армении, это другие армяне. Они в советской школе не учились, не были пионерами и комсомольцами, они не русскоязычные. Это дети интернета, Фейсбука, или, как их еще называют, цифровое поколение (digital generation). Во времена спокойного, размеренного развития происходит преемственность поколений, а здесь - резкий разрыв и, соответственно, конфликт "отцов и детей", при котором дети отвергают отцов.

- Насколько силен в этом конфликте мировоззренческий, цивилизационный фактор, конфронтация между Западом и Востоком, национальным и глобалистским и т.д.?

- Очень силен. Я не случайно говорю о детях интернета, потому что интернет англоязычен. Он не имеет границ (в частности, национальных), не признает национальных культур, национальных государств.

- То есть речь идет о процессе денационализации?

- Именно так. Потому что глобализация предполагает фактор денационализации, отказа, как нам рекомендуют западные советчики, от традиционных представлений, присущих армянам и Армении. Исторически мы врастали и вырастали в собственной национальной культуре. Наша культурная матрица, язык обеспечивали нашу национальную идентичность.

- Теперь эту матрицу пытаются разрушить?

- Дело в том, что есть глобальные тенденции, во многом протекающие в объективном русле. Понятно, что этот процесс идет не только в Армении, но и во многих других странах, да и в мире. Но сейчас Армения очень активно вошла в этот процесс глобализации и отхода от национальных культурных матриц. И этому способствует новое поколение, пришедшее в Армении к власти после бархатного переворота.

- Какими последствиями может обернуться денационализация, о которой вы говорите? Особенно если учесть наше, мягко говоря, недружелюбное геополитическое окружение?

- Даже если бы мы были окружены дружескими нам странами, потеря лица и национальной идентичности, на протяжении сотен лет поддерживавших армян при отсутствии государственности, чревата необратимыми последствиями. Для любого армянина тремя несущими опорами идентичности всегда были религия, семья и язык. Отход от этих важнейших маркеров, возможно, обеспечит нам слияние с большим мировым пространством, но при этом мы должны учесть, что национальную идентичность, а возможно, и государственность можем потерять.
             Конечно, у подобных глобалистских тенденций как в Армении, так и во всем мире имеется противовес и противостояние. Сегодня мы как раз находимся в эпицентре этого тайфуна, противостояния между глобалистским и национальным, антиглобалистским, между молодым поколением и старшим.

- Если проецировать все вышесказанное на реальные процессы, происходящие в Армении (противостояние по вопросу эксплуатации Амулсара, ратификации Стамбульской конвенции и т.д.), какое конкретное воплощение мы видим в нашей повседневной жизни?

- Вы задаетесь вопросом: как можно, будучи в оппозиции, заявлять, что нельзя допустить эксплуатацию Амулсара, ругать что-то, а, придя к власти, защищать то, что вчера ругал? Налицо когнитивный диссонанс. Но проблема в том, что мыслящая часть нашего населения - на деле очень тонкая прослойка. За годы миграции она стала еще тоньше. Между тем основная масса населения аналитических выводов и сопоставлений, как правило, не делает. Она воспринимает реальность в прямой подаче: сейчас хорошо, потому что прежние, которых не любили, ушли.
            Обратите внимание на то, что сегодня новой власти прощается многое из того, что старой не прощалось ни за что. Но пока все это идет в кредит. Эксперты и тонкая прослойка людей, анализирующих происходящее, понимают, что подобный путь - тупиковый. Но для большинства населения инерция продолжается: хорошо, что наконец новые лица, новые люди во власти. А дальше что будет поживем - увидим.

- А этот "кредит" не затянулся во времени?

- Затянулся с точки зрения тех, кто обеспокоен судьбой страны и нации. Но крупные популяционные процессы носят инерционный характер - это надо учитывать. Как говорится, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Не дай бог, конечно, чтобы случилось нечто очень серьезное, тогда произойдет своего рода "шифт сознания" и массовое восприятие перейдет на другой уровень. Но это может быть весьма опасный "шифт".

- Как вы прокомментируете происходящее в судебной системе, в частности, ситуацию, связанную с Конституционным судом?

- Ну это вне всяких комментариев. Есть высший судебный орган - КС, от его решений не отказываются, они не обсуждаются, и для всех остальных инстанций решения КС обязательны к исполнению. Когда же одна ветвь судебной власти противодействует решению Конституционного суда, то есть вышестоящему органу, это значит, что в стране назрел конституционный конфликт. Все это, конечно, очень тревожные тенденции. Опасность для Армении всегда заключалась в потере государственности, она преследует нас исторически. И сегодня эта опасность сильно актуализируется.

На днях мы отмечали 28-й год нашей независимости. Впервые за все эти годы отмечали его в Гюмри, а не в Ереване. В следующем году правительство планирует отметить праздник в Ванадзоре. Конечно, это хорошая традиция - городов в Армении много и хватит на много лет вперед. Но, может быть, придет время, когда общенациональные праздники мы станем отмечать не по отдельным городам, а по всей стране, вместе с Арцахом и с армянской диаспорой - тоже. И отмечать в полном соответствии с нашей национальной культурой и традициями, обновленной каждый раз в духе современности, но без чужеродных и неестественных вкраплений.

- Как вы охарактеризуете ситуацию на ближайшее будущее?

- Сложный вопрос. В целом сейчас все выглядит как нечто начатое и незавершенное. Много дел начато, но ни одно практически не доведено до завершения. Незавершенность, размытость ориентиров и неопределенность целей новой власти создают впечатление ее временности, недолговечности. Незавершенная революция открывает двери для новых переворотов. По логике переворотов последующие как правило, бывают более радикальными, чем предыдущие. Меня больше всего сейчас беспокоит растущая радикализация общественно-политических процессов в Армении. Мы недавно опубликовали результаты нашего исследования в виде книги о тенденциях и рисках радикализации в нашем обществе. Если этой власти не удастся направить процесс развития страны в позитивное русло, то следует ожидать новых потрясений и новых радикальных перемен. Одним словом, эпоха турбулентности продолжается.