БЕССРОЧНОЕ СОГЛАШЕНИЕ БЕЗ МИРНОГО ДОГОВОРА

12 мая 1994 года, откликаясь на призыв о прекращении огня, изложенный в принятом 5 мая того же года в Бишкеке протоколе, стороны карабахского конфликта заключили бессрочное соглашение о прекращении огня в зоне конфликта. Документ подписали министры обороны Азербайджана, Армении и Нагорного Карабаха: соответственно - Мамедрафи Мамедов, Серж Саргсян и Самвел Бабаян. Основным положением договора являлось обеспечение полного прекращения огня и военных действий с 00 часов 01 минуты 1994 года.

В СВОЕ ВРЕМЯ ЭКСПЕРТЫ НАЗЫВАЛИ ДАННОЕ СОГЛАШЕНИЕ ЕДИНСТВЕННЫМ ЗНАЧИМЫМ ДОКУМЕНТОМ, подписанным всеми сторонами конфликта. И действительно оно фактически предотвратило в тот период общерегиональную катастрофу и, пусть и не в полной мере, но на протяжении многих лет являлось сдерживающим фактором для агрессивных планов бакинского режима.

Необходимо отметить, что до этого бакинский режим   целенаправленно срывал все договоренности о прекращении военных действий, достигнутые главным образом при посредничестве России, в частности, в январе, июне и июле 1993 года. Перемирие от 18 августа 1993 года продлилось всего 5 дней.  Не долго продолжалось и достигнутое в середине декабря  1993 года перемирие, и оно было нарушено Азербайджаном.

Одновременно официальный режим игнорировал и принятые в том же 1993 году резолюции Совета Безопасности ООН о прекращении военных действий: N822 от 30 апреля, N853 от 29 июля, N874 от 14 октября и N884 от 12 ноября. 

Зимой 1993-94 года находящийся в отчаянном положении Азербайджан перешел  в масштабное наступление на нескольких фронтах. Армией обороны НКР удалось не только отразить все атаки противника, но и перейти в успешное контрнаступление по всем фронтам. Перед угрозой полного краха официальный Баку сам стал выходить на  прямые контакты со Степанакертом.

Тут надо заметить, что особенностью азербайджано-карабахского противостояния того периода является отсутствие специальной миротворческой операции. Армия обороны НКР фактически сама выполнила миротворческую функцию в регионе, принудив агрессора пусть и  не к миру, но к продолжительному перемирию.

Вместе с тем нельзя не отметить,  что если в вышеуказанный период переговоры относительно прекращения огня шли между представителями Азербайджана и Нагорно-Карабахской Республики (только в 1993 году Азербайджан десять раз заключал с НКР договоренности о прекращении огня или их продлении), то в 1994 году Гейдар Алиев неожиданно предложил и Еревану присоединиться к процессу. Эксперты считают, что, с одной стороны, это несколько размыло роль Степанакерта, но с другой - подпись официального Еревана под  документами относительно урегулирования азербайджано-карабахского конфликта практически придала им международный характер. Впрочем, со свойственным ему коварством Алиев-старший в дальнейшем использовал факт непосредственного участия Еревана в переговорах для вытеснения Степанакерта из процесса и выставления Армении в качестве агрессора и оккупанта.

ПОДПИСАНИЕ СОГЛАШЕНИЯ ОТ 12 МАЯ 1994 ГОДА СТАЛО ВОЗМОЖНЫМ ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ благодаря усилиям российской посреднической миссии во главе Владимиром Казимировым, Полномочным представителем президента Российской Федерации по Нагорному Карабаху и сопредседателем  Минской группы ОБСЕ в 1992 -1996 годах.

Трехсторонний формат (Азербайджан - Нагорный Карабах - Армения), закрепленный позже в документах Будапештского саммита ОБСЕ (декабрь 1994 года), в свое время позволил каждой из сторон (Армения фактически выступала в качестве вовлеченной в конфликт стороны и политического гаранта Нагорного Карабаха) напрямую представлять собственные интересы на переговорах и нести свою долю ответственности за ситуацию.

Однако постепенно официальный Баку стал отказываться от контактов со Степанакертом и все чаще нарушать соглашение о прекращении огня, которое, отметим еще раз, носило бессрочный характер и было призвано стать основой для установления стабильного и долгосрочного мира как в самой зоне конфликта, так и в регионе в целом.

Время показало, что подобные соглашения, не подкрепленные надежными военно-политическими гарантиями, в том числе международными механизмами сдерживания, а также без реализации мер доверия, рано или поздно дают сбой, тем более когда одна из сторон (речь об Азербайджане) и в грош не ставит ни свои слова и обещания, ни подпись под официальными  документами. Впрочем, эксперты, в том числе юристы-международники, в свое время не раз предупреждали, что любое соглашение о прекращении огня, если оно не закрепляется  соответствующим мирным договором, является зыбким, и задержка в переходе к стабильному мирному состоянию содержит в себе  опасности.

Как известно, самым грубым случаем нарушения режима прекращения огня за период после подписания бессрочного соглашения стало широкомасштабное наступление Азербайджана в апреле 2016 года с использованием тяжелой техники и авиации. Данное четырехдневное кровавое противостояние вроде бы должно было продемонстрировать недопустимость и бесперспективность попыток силового решения проблемы. Однако достигнутые в том же году Венские и Санкт-Петербургские договоренности, предусматривающие внедрение международного механизма расследования нарушений перемирия и системы мониторинга ситуации на линии соприкосновения, по вине той же азербайджанской стороны так и остались на бумаге.

Последовательно блокируя все посреднические инициативы и сознательно проваливая миротворческий процесс, бакинский режим при прямой поддержке Турции развязал в 2020 году катастрофическую для региона 44-дневную войну, а спустя три года, в присутствии миротворцев, и вовсе совершил этнические чистки в Арцахе.

Печальный опыт "урегулирования" азербайджано-карабахского конфликта наглядно продемонстрировал недоговороспособность бакинского режима и контрпродуктивность его политики в отношении международных посредников, которым, в свою очередь, не хватило воли, принципиальности и последовательности, чтобы направить  азербайджанскую сторону в конструктивное русло.

Имитируя переговоры, официальный Баку всего лишь использовал  срочные и бессрочные соглашения для затягивания времени и введения процесса урегулирования в тупик  с целью  осуществления своих реваншистских планов и геноцидных целей.