ПОСТАВИТЬ ПЬЕСУ И НЕ УГОДИТЬ В ТЮРЬМУ

Как и было объявлено, с начала нынешнего года государственные культурные учреждения перевели свое финансовое хозяйство из банков в Казначейство РА. Несмотря на многочисленные обещания, что жить в таком режиме станет не только веселее, но и лучше, январь закончился задержкой выплаты зарплат на полмесяца.

СОТНИ людей попали в черные списки банков за неуплату кредитов. Это еще цветочки, и есть все основания полагать, что новую "финансовую систему" госсектор культуры будет любить не только за это.

На прошлой неделе министр культуры России Владимир Мединский, а также соответствующая парламентская комиссия выступили с инициативой изменения законодательства в сфере контрактных государственных закупок для культуры. "Вопросы, которые связаны с творчеством, не укладываются в существующие законодательные рамки, и здесь точно нужны изменения во всех сферах культуры", - подчеркнул министр. Мединский привел в пример работу экономической службы Государственного академического Большого театра России, которая следит за соблюдением закона о госзакупках и содержание которой обходится театру намного дороже, чем вся возможная экономия конкурсно-аукционных процедур.

Конечно, можно сказать: другие страны нам не указ! Но в свое время мы приняли этот закон, скалькировав, а проще говоря, переведя его с русского языка на армянский. Других аналогов подобного финансового контроля над культурой в мире, кажется, не наблюдалось. Теперь от него собирается отказаться и Россия. И мы остаемся последним бастионом борьбы с призраком коррупции, который бродит по искусству.

Первый блин, который вышел комом и попортил немало нервов директорам ГНКО, действительно оказался цветочками, потому что был еще "лайт"-режимом. С 20 февраля учреждения культуры должны представить на утверждение Минкульта перечень планируемых покупок за квартал. Дальше все - шаг влево, шаг вправо - расстрел! Министерство отныне будет постоянно грозить пальцем - не дай бог тебе купить то, что запланировано в марте, в феврале или в апреле... Мы эти деньги у тебя отберем! За последние почти 30 лет донести до главного арт-ведомства мысль о том, что искусство невозможно планировать, так и не удалось.

ЭТО ЛАДНО. Теперь еще оказывается, что "купить" - это легко сказать, сложно сделать. Для того чтобы казначейство перечислило ГНКО деньги, необходимо сначала… представить ему акт о сделке, что товар получен и деньги уплачены. А товар не получен, и деньги не уплачены. И если руководителю культурного учреждения все-таки удастся умолить продавца оформить все требуемые казначейством бумаги, возникают широкие риски если не коррупции, то "кидалова". Можно не отдать товар или не заплатить - на бумаге-то все уже случилось.

"В магазине Х в январе была скидка 70 процентов, мы быстро побежали туда, заключили договор. Хотя они долго отнекивались - зачем им эта головная боль? В итоге вошли в наше положение, отложили то, что мы хотели, держали месяц... Мы сталкиваемся и будем сталкиваться с тем, что магазины будут нам отказывать. Кому это нужно - погружаться во все это? Кроме того, театры и съемочные группы всегда давали объявление, что им нужно то-то и то-то, подержанное, из другой эпохи, кто-то откликался, покупали на Вернисаже. Теперь это называется необоснованными затратами и облагается 40 процентами налога", - констатирует директор Ереванского государственного театра кукол Рубен Бабаян.

Когда закон глуп и несправедлив, всегда найдутся возможности как-то его обойти. Нормальные герои, как известно, всегда идут в обход. А поставить спектакль или снять картину, не угодив при этом в тюрьму, в нынешних реалиях - один сплошной героизм. И зачем обходить, если можно идти прямо? И какие такие крупные коррупционные схемы были вскрыты в работе библиотек, театров, музеев, чтобы возникла необходимость контролировать каждую копейку?

"Тендер вроде создан для поддержки. Когда он является обязательным условием, тут же на сцену выходят аферисты. Допустим, нужны лампы для прожекторов, фирменные, чтобы совпадали. Не разрешается указывать марку! И тут же появляются организации, которые приносят мне брак, который полностью соответствует техническим характеристикам этой лампы. Брак взрывается и портит аппаратуру. Мне говорят: обращайтесь в суд. Потом - в суд, потому что был некачественный картридж для принтера. В суд - на выигравших тендер распространителей билетов. Недавно мы в суд обращались, он принял решение взыскать 400 тысяч драмов, которые они нам недоплатили. Но их нет, испарились! - говорит Бабаян. - Все это надо объяснять Минфину, и это объяснение должно идти не на нашем уровне, а на уровне Министерства культуры. Чем оно должно заниматься - руководить культурой или защищать ее?"

ОКОНЧАТЕЛЬНО добило культуру недавнее выступление министра финансов, который посетовал на то, что в прошлом году они не успели все оформить законодательно, но с 2020 года категория "внебюджетные средства" исчезнет как класс. Сделал спектакль, продал залы, заработал деньги - передай государству. А уж оно решит, когда и сколько тебе выделить. Здесь исчезнет как класс и категория "спонсорство". Если искусство кто-то и брался поддерживать, то переводить собственные деньги в казначейство вряд ли кому-то придет в голову. Словом, прямой нажим и прямой диктат государства.

"Это какой-то "Процесс" Кафки - процесс непонятно о чем, - считает Рубен Бабаян. - Вам, что, кажется, что демократизация - это когда каждый говорит что хочет? Нет! Демократизация - это когда каждый работает, не нарушая законов, а мы у него требуем конечный результат. Конечный результат никого не интересует - извини, дорогой, ты руководишь только для того, чтобы наворовать. Так найдите конкретного вора! Воровать можно в любой системе,  было бы желание. А когда вы априори перекрываете весь кислород, единственная возможность не нарушать закон - это тихо и спокойно лежать на кладбище. Нельзя требовать мертвого состояния ради удовлетворения собственного желания все контролировать!"

Рубен Бабаян выступил с инициативой создания совета директоров учреждений культуры, которая была активно поддержана коллегами. На неделе совет соберется на первое заседание с тем, чтобы выработать какие-то позиции и как-то защититься от наступившей продразверстки. Иначе ведь действительно остается одно: только лечь и помереть.