КАРАБАХСКАЯ СЮИТА САРКИСА БАГДАСАРЯНА

Сегодня, когда турки наносят целевые удары по Степанакерту и Шуши, разрушают церкви и памятники культуры, когда на рубежах Арцаха полыхают пожары, невольно вспоминается уроженец этого края, знаменитый скульптор Саркис Багдасарян. В воображении возникает невысокая, с грубовато мужественной определенностью черт, с львиной седой головой фигура мастера, его узловатые, перемявшие горы глины, руки. Руки ваятеля, создавшего множество скульптурных композиций, монументальных памятников, щедро рассыпанных на древней земле.

СРЕДИ НИХ – МОНУМЕНТ "МЫ – НАШИ ГОРЫ" НА ВЕРШИНЕ ХОЛМА при въезде в Степанакерт, в народе названный "Дед и бабо". Этот памятник стал символом Арцаха, символом стойкости и долгожительства. Создан он в 1967 году. Памятник изображен и на гербе НКР.

"Гений места" – так бы назвали скульптора древние. Он родом из Арцаха. Все, кому удалось побывать там, знают, как прекрасна арцахская земля в своих контрастах, как неповторим ее облик. Увидев ее, будущий скульптор не мог забыть, как не забывают руки матери или мир своего детства. Этот удивительный горный мир, полный поразительных красок и величия, всегда сиял перед ним, как вечно раскрытая книга. Куда бы не вела его дорога жизни – в ереванскую школу, где он учился, на фронты Великой Отечественной войны, в Ереванский художественный институт, в многочисленные зарубежные поездки – всюду он носил в душе облик родной земли, был верен ее глубочайшим переживаниям, ее потрясениям, любви, боли и радости.

Арцахская земля всегда знала замечательных мастеров камня. Об их таланте и трудолюбии говорят работы, которые стоят сотни лет. Они пережили многие поколения, став свидетельством того, как прекрасен труд, талант, воображение мастеров. Многовековому опыту старых мастеров был предан и Багдасарян (предки его тоже были камнетесами). Не потому ли так часто прислушивался он к древним голосам, которые шумели в его крови? Не этим ли объяснялось его глубокое чувство истории?

А это ведь особый талант. Не каждый, даже крупный художник чувствует историю так осязаемо, как это присуще было Багдасаряну. Это чувство врожденное. История его родины выковала арцахский характер, который был так понятен и близок скульптору. В течение веков не было числа врагам этой высокой земли. Карабахцы, отдавая жизни, не хотели отдать врагам родную землю. Для них жизнь и свобода были одним понятием. Они всегда мужественно отстаивали свое Отечество, мысль, надежду.

ГОРДЫЙ, СУРОВЫЙ, ВОЗВЫШЕННЫЙ ХАРАКТЕР КАРАБАХЦА и отразил Багдасарян в самых своих значительных работах. Это прежде всего монументальный памятник «Мы – наши горы». Мощь этой скульптуры (девять метров высоты), похожей на скалы, кажется невероятной. Художник воспел горы и их детей – мужчину и женщину, что сродни камням. Они – частица этой природы, которая их окружает, суровых, наступающих друг на друга гор и серых облаков, скрывающих дальние пространства. Они чем-то напоминают свои неприступные ни для времени, ни для войн, горы. Эти образы – символ бессмертия, призванный защищать трепетный огонь жизни. Глубокий и светлый смысл этой композиции заключен в надежде на возрождение народа, вопреки всем попыткам его уничтожить.

 Карабахская тема позволила Багдасаряну отразить свое мироощущение, свои идеалы, то, что беспокоило его. «Карабахская семья», «Мать Карабах», «Бесстрашная» и ряд других работ продолжают его карабахскую сюиту, о которой искусствовед В.Тихонова писала: «Карабахская сюита – не только и не просто особая тема. Это прежде всего – новая структура художественного образа, новая скульптурная концепция художника, осуществляемая с размахом и уверенностью зрелого мастера». Главным в этих работах остается их содержательность. Скульптор убежден, что самые изощренные средства пластического языка никогда не заменят силу живой жизни, значительность идей, вложенных в произведение. Никакое холодное мастерство не выручит без глубины и подлинности, без постижения силы и красоты характера.

Одна из значительных скульптур Багдасаряна стоит в центре Капана. Это конная статуя – памятник Давид-беку. Как бешенно несется конь со своим мужественным, гордым всадником, не признающим никаких преград и барьеров, весь отданный порыву и движению вперед, символ непобедимости жизни, отваги и свободы.

С.Багдасаряна глубоко волнует мысль о раскрепощенности творческой, гражданственной энергии человека в обществе. Этот контекст почти всегда одухотворен мыслью о природе, горах, поразивших скульптора еще в детстве и оставшихся в его сознании. Темпераментная экспрессия свидетельствует об увлеченности, его приверженности к динамической концепции. Идеи века влияют как на стиль, изобразительную манеру скульптора, так и на темы, которые он избирает. Духовный взлет, раскрепощенность мысли, чувства он изобразил в одной из своих последних работ – в образе Андрея Сахарова. Он словно рождается из огня, пламени. Скульптор лепит непокорство, силу ума, проникая в сокровенные глубины человеческого духа. Он подчеркивает гордое достоинство, целеустремленность. Его привлекает в этом образе и чистота порыва, отрешенность от мелких интересов.

Контрастом этой работе – скульптура «Столетний». Перед нами образ труженика, человека с отрешенным взглядом, безвольно опущенными руками. Его лицо не просто затронуто жизнью – оно со всех сторон сожжено ею, как будто некая безжалостная рука окунула его в судьбу, словно в водоворот – так много тяжелой безымянной жизни излучает это творение. Его тело испытано тяжким трудом, всеми жаждами…

 В КАЖДОЙ РАБОТЕ БАГДАСАРЯНА, КАК, ВПРОЧЕМ, И У ВСЯКОГО БОЛЬШОГО мастера, есть нечто от него самого. И все его творчество, каким оно разворачивается перед нами сегодня – автопортрет потрясающей силы и сходства. В образе Паруйра Севака, погруженного в тяжкие думы, в грандиозной фигуре Героя Советского Союза Унана Аветисяна, словно вознесенного над Зангезуром величественным силуэтом, в трепетной духовности статуи Комитаса, в образах мужественных карабахцев, даже в облике Давид-бека живет облик их творца. И мне кажется, что все его творчество ничему не подчинялось, что ту простоту, которую другие художники находят, изобретая систему, он находил в самом себе, в своем восприятии любого жизненного явления.

В работах С.Багдасаряна – целый век и люди, действующие в нем. Глядя на багдасаряновскую «Бесстрашную», на его многочисленную портретную галерею, композиции «Восток пробуждается», «Ураган», памятники русско-армянской дружбы, героям Майского восстания, композиционный барельеф «Буревестники», понимаешь, что они живут страстной, исступленной жизнью эпохи, которая заставила их возникнуть. Должно быть, только одному ему было ведомо, как он постигал жизнь, чтоб взять у нее сгустки образов. Здесь же обнаруживаешь глубокое родство с природой, землей, породившей его.