Давно и хорошо известно, что ничто не может поведать о композиторе больше, чем созданное им произведение. И если даже сам он ушел из жизни, а произведение его продолжает звучать - значит продолжает жить и сам автор и говорить о нем можно и нужно как о личности, продолжающей жить среди нас, слушателей и поклонников его таланта. 

В 1937 году на последнее свидание с арестованным Гарегином Кесаяном его жена пришла с двумя сыновьями, младшему из которых едва исполнилось шесть месяцев. Гарегин, понимавший, что участь его предрешена, сказал жене: "Можешь снова выйти замуж, но вот этому маленькому фамилию не меняй, он ее прославит!" Слова отца оказались пророческими - спустя 30 лет режиссера Эдмонда Кеосаяна узнала вся страна.

В начале 1950-х, когда в музыкальной индустрии Ирана доминировали исполнители традиционной музыки, появление поп-музыканта армянского происхождения, да еще с гитарой в руках, стало настоящей сенсацией. Этот статный и необычайно красивый музыкант в одночасье стал кумиром иранской молодежи. Особенным фавором Виген Дердерян пользовался у  свежеиспеченных иранок-эмансипе. По числу фанатов певец мог соперничать разве что с легендарным Элвисом Пресли. Многие молодые исполнители того времени стали открыто подражать новоявленному идолу, а прославленные певицы Илахе и Делкаш считали за честь появиться на одной сцене с уникальным певцом.

Всегда полезно побывать в мастерской художника, даже если хорошо знаешь его работы. Именно в мастерской можно почувствовать душу художника и приблизиться к пониманию его искусства. Здесь он открывается как-то по-новому. Испытать это пришлось и мне у Анатолия Григоряна. Сюда, в мастерскую на ереванской улице Касьяна, он въехал в 80-е годы и уже давно зарядил ее уникальной творческой энергией. Прекрасный живописец и педагог, исследователь тайн и законов профессии, он обладает на редкость мощным зарядом жизнелюбия и жизнестойкости.

... Наступит момент, когда мой образ померкнет. Я стану дряхлым, а голос не сможет звучать. Я начну бояться сцены, мои стихи не будут обладать той силой, что вчера. И я скажу "прощай" сразу, так же как в один прекрасный день бросил курить. Я парень четкий во всем, что говорю и делаю.

Как все-таки приятно хоть иногда побыть в роли пророка. Услышал-увидел кого-то из начинающих артистов, высказал свое мнение и почти забыл. А потом через несколько лет видишь, что твое мнение оказалось правильным. Так и произошло с молодой певицей, которую впервые услышал в 2009 году, когда она еще училась в Ереванской консерватории и делала свои первые шаги в вокале, и сказал окружающим, что ее наверняка ожидает большое будущее. И вот теперь она одна из ведущих наших певиц.

Внешность его невольно привлекает внимание. Глаза, полные мысли, благородное лицо, спокойное и серьезное. Светлые волнистые волосы, никогда не закрывающие лоб. Безукоризненно одетый, неторопливый, сдержанный, скупой на движения. Но в каждом жесте какая-то удивительная значимость - не поза, а признак необыкновенного таланта и необыкновенной судьбы.

В самый последний год существования Советского Союза я отнесла в местное издательство книгу своих эссе "Армянское нагорье". В отделе книг, издававшихся на русском языке, рукопись приняли, но сказали, что нужны две рецензии и лучше специалистов - историка или географа. Их, видно, смутило название. Я как-то постеснялась сказать, что моя книга - это писательские, художественные эссе, так что уж скорее рецензентом должен быть свой брат - писатель. Кстати, забегая вперед, скажу, что, когда книга была напечатана, меня снова ждал тот же самый казус, теперь уже в книжном магазине: "Армянское нагорье" положили на полки отдела географии. Это было похоже на то, как если бы роман Толстого "Война и мир" отправили бы в отдел военной литературы, а роман Достоевского "Преступление и наказание" - в отдел литературы юридической и криминальной... Бывает.

Мариам Сухудян, она же известная в фейсбуковской среде Մարիամախոն Թեղուտի Սուխուդյան, открыла свою первую персональную выставку в галерее Саргиса Мурадяна, что по соседству с Художественной академией в Ереване.